CAT-форум
https://mauforum.ru/

Дикий Тихон
https://mauforum.ru/viewtopic.php?f=12&t=78094
Показать изображения

Автор:  POCA [ 05 фев, Пн, 2018, 12:32 ]

Попытка номер три.
Вот захотелось что-то опять написать.
Сложно сделать совсем не похоже на то, что уже было написано, тем более было написано объемно, а кардинально менять стилистику сложно.
Но на этот раз минимум фантазийности.
Начну постепенно, если увидим что интересно, будем писать дальше, нет, свернем сюжет.

Автор:  POCA [ 05 фев, Пн, 2018, 12:33 ]

ДИКИЙ ТИХОН.

Изображение
Дикий. Начало.

Началась эта кошачья жизнь так же, как начинаются тысячи кошачьих жизней. Ничем не примечательно.
В первых числах апреля он родился. И день вовсе не был каким-то особенным. Не праздник и даже не выходной, просто обычный вторник. Серый, не слишком теплый, весенний день, спешащие мимо кошачьего «роддома» люди на работу, гудящие машины. В общем все как всегда. А «роддом» - обычный подвал обычного городского дома. Правда всего этого котенок и видеть не мог, так как был мал и совершенно слеп.
Да и слышать все эти звуки окружающий жизни стал не сразу. Однако таки сначала услышал их, а потом только разглядел уже лицо самого дорого существа на свете – мамки.
Ну и два брата и сестра тоже казались очень родными, потому что их тепло рядом ощущал еще когда познавал мил лишь на ощупь.. Котята прижимались друг к другу и согревались. Особенно, когда мамы почему-то не было рядом. Он уже по этому самому теплу и по запаху, и по мягкости шерстки мог угадать , где тот кто-то, кто водит по спинке и под хвостиком чем-то теплым шершавым.
Если этому кому-то помять лапочками животик и найти там волшебные краник, то будет вкусно.
Правда до этого краника надо долго пробираться через густую и длинную шерсть. А вот у тех, кто копошился рядом, и с кем они сбивались с кучку, такой шерсти не было, и краника тоже. Он как-то даже проверил – давил, давил лапкой -ничего.
Вообще по началу радостей в жизни было немного. Мамино молочко, мамин теплый бок и сладкий сон.
Хотя как посмотреть. Иногда даже люди считают, что мама рядом и возможность вкусно кушать и вдоволь спать – это главные составляющие счастья. Правда порой понимают это тоже не сразу. Мама рядом- мечта любого малыша, но вот понятия «вкусно» у него с мамой начинают достаточно быстро не совпадать, а спать лишний раз после обеда почему-то в детстве совсем не хочется. А потом вообще наступает время, когда и мама рядом вроде как почти помеха…взрослой жизни, и о том, что это одна из составляющих счастья кто-то вспоминает лишь сам став родителей, или совсем поздно, уже потеряв.
Однако этот малыш был совсем-совсем младенцем, когда интересы новорожденного человечка и новорожденного котенка почти идентичны. Они даже в туалет ходят одинаково – под себя.
А еще он был котенком, и многие тонкости человеческих отношений, тем более будущих его вообще не касались.
Он даже пока и не ведал, что на свете бывают люди, и что вообще есть что-то, что можно не только унюхать и ощупать.
Вот ведь начало пути – ничего не видишь, ничего не слышишь, полагайся только на собственный нос и лапы, которые тебя совершенно не держат. Когда мама куда-то делась первый раз было очень страшно.
Он ползал на маленьких слабеньких лапках по кругу и находил только таких же искателей, ползающих рядом. Что-то внутри подсказывало, что маму надо звать. Он отрывал крошечный ротик с маленьким розовым языком и кричал «мама!». Но сам себя слышал. И не слышал как зовут маму братья и сестра. Особенно крикливой была сестрица. Как что не так сразу «Мама!».
Да он ее даже не трогал, а она уже верещит. Правда, это он понял потом, когда он осознал, что пищать у него очень даже недурно получается, просто кто-то сначала забыл ушки и глазки включить. Когда включили -стало интереснее.
В общем то и мама не так часто и не очень надолго уходила. Куда? Это пока малышам было не ясно.
Ну куда могла уходить уличная, подвальная кошка, родившая четыре котенка? Конечно же, на поиски пропитания. В данный момент для себя, чтобы было пропитание детям. Благо местные, окрестные бабушки-старушки и даже один местный мужичок-старичок подкармливали всех обитателей подвала того длинного кирпичного дома дважды в день. Утром и вечером. Все кошки точно знали это время. И собирались аж за полчаса до срока на случай, если вдруг еду подадут пораньше. Такой роскоши молодая кормящая мать позволить себе не могла. Это были ее первые в жизни котята, правда для уличной жизни поздние. , Могла родить и раньше, но Бог не опытную еще мать от первых в жизни детей, рожденных зимой уберег. Кошке чуть больше года всего.
Но на улице это немалый срок, многие погибают еще котятами..
Да, она была первогодка, но откуда то точно знала, что просто так на целых полчаса простого ожидания малышей оставить нельзя. Это еще недавно она прибегала первой и терпеливо ждала. Чем больше становился живот, тем раньше прибегала и тем терпеливее ждала. Теперь все изменилось. Даже если не успеет, даже если самое вкусное уже съедят, все равно надо вылезать, когда начнут их всех созывать. Чтобы дети не успели озябнуть.
Надо отдать должное тем кормилицам. Кошек было много. В том конкретном подвале под первым подъездом вместе с молодой матерью жило еще два кота и одна кошка. Может быть даже родня друг другу. Один из котов точно уж был папашей рыжего сынка. Сам рыжий, мордатый и малыш такой же. Самый крупный и рыжий – рыжий. В еще более яркую почти красную полоску как и кот.
Люди, которые видели такого красивого котяру около той кормушки не верили, что такой упитанный и большой красавец может быть уличным и бездомным. Не может быть. Это просто любитель покушать, которого выпускают гулять и которого дома ограничивают в еде из-за излишней округлости форм нашел себе кафе на улице. Может поэтому у трехлетнего кота еще так и не было дома. Никто ж не верил, что его нет. А бабушки? Бабушки знали. Но у этих сердобольных старушек, дома по обыкновению было по три и больше своих кошки. Куда ж еще?
Да и кот как-то не выглядел поникшим и несчастным. Может потому что был похож на солнышко?
Он радостно общался с людьми, но никогда не шел за ними следом, никогда не заглядывал с тоской и мольбой в глаза, никогда не искал в толпе того единственного, кто будет его хозяином. Будто был всем доволен. И всему рад. Возможно это все передавалось и людям, которые искренне считали, что это домашний счастливый кот на прогулке.

У нашего же маленького героя папаней мог быть по сути любой кот с любого двора. Такая яркая шубка, как у брата ему не досталась. И такой как у мамы пушистой тоже. Кошачий Бог наделил самым обычным окрасом – в полосочку. Его еще иногда называют «помоечным» или «диким»
Когда котенок потом, в будущем, узнал, что такое помойка, то слово «дикий» ему понравилось больше. Оно не казалось обидным. Да и по характеру малыш оказался самым осторожным в помете. Нет, нет, вовсе не боякой и тем более не трусом. А именно осторожным.
Когда настало время ему познать, что такое всеобщая кормушка, то проявлял такую взрослую осмотрительность, что даже мать удивлялась. Иж ты, этой науке его и учить не надо, видимо с молоком все впитал. Благодарность к людям проявлял. Один взгляд чего стоил. Но в руки не давался. Вот и получил имя Дикий. За все сразу – и за шубку и за характер.
Еще в том семействе помимо Тошки, того самого рыжего котенка, было еще двое – котик и кошечка.
А Тошку то почему такой кличкой наградили? Да потому как у всех бабушек были внуки, у многих даже правнуки, вместе мультфильм смотрели снова и снова про Антошку рыжего такого и конопатого. Ну а Тошка звучит более по-кошачьи и звать проще. А как же самое простое – Рыжик.
Ну Рыжий, к точнее Рыжий в этом подвале же уже был! Можно конечно совсем без имен, но так бабушкам проще было понимать друг друга, о ком ведут речь, когда ищут хозяев.

Братик Дикого и Рыжего родился черным с белой грудкой и белыми носочками. Тоже достаточно популярный на улице окрас. Но не очень популярный у потенциальных хозяев.
Почему-то не все люди хотят заести черно-белых кошек. Вот даже просто черных и просто белых чаще! Может они кажутся им слишком простыми, а может быть напоминают о том, что жизнь она сама такая – из черных и белых пятен состоит. Лучше тогда завести белого и пушистого?
Ну или черного так сказать вопреки, в знак протеста против суеверия. А тут так, ни черный, не белый, не пойми что.
Люди, ошибаются, некрасивых окрасов и кошке не бывает, но как им это доказать.
Все ж равно когда заводят любят совсем не за это. И любой окрас сразу становится любимым.

Как бы то ни было, но «маркизы,» как еще называют черно-белых кошек и котов часто засиживаются в продавцов и тех, кто раздает котят даром. И нередко оказываются в итоге на улице.
Конечно же, все кормящие кошек бабушки не оставались в стороне от судеб тех детей, что родились под их присмотром. Топить не решались, решить вопрос у доктора не доставало им ни знаний, ни средств, ни сил. Оставался старый добрый способ – раздать! Поэтому и каждого нового котенка они каждый раз с надеждой оценивали. И разделяли всех на условные две группы «этого возьмут»… и «этот останется»…..
Правда котятам было решительно все равно в какую такую команду их определили. Не удивительно, что Тошка и Дикий угодили в разные.
Да и это разве гарантия счастья? Вон Рыжий какой козырной кот, а на улице живет.
Кстати, о козырях. Черно-белый котик получил карточное имечко Валет. Потому что в его черно-белости была одна важнейшая деталь. Белое пятнышко на груди в форме сердечка. Самого настоящего. Словно карточная масть «Черви»…Бабули иногда собирались вместе, чтобы в картишки перекинуться «на интерес», так что догадка, что это «масть» пришла к ним раньше мысли о том, что сердечко - символ любви. А уж если влюблен в первый раз! Сердечки тогда видятся всюду во всем, а рука сама выводит их на полях школьной тетрадки или на запотевшем стекле.
Но где она была та самая первая любовь этих бабушек? Может еще в прошлом веке? А партия в подкидного два дня назад. Но Черви разве вообще имя? Ужас какой. На Туза тощий котенок совсем не тянул, значит будет Валетом. Так валетом и стал, а не каким- нибудь Амурчиком.
И на это самое сердечко, а еще на очень ровные «носочки» на каждой лапочке бабушки-подружки делали особую ставку. Даже спорили в какую группу котенка отнести. Мол, сердечко – это особенность, это не просто так пятнышко, может кому приглянется. Долго судили-рядили, решили что не стоит тешить себя зря надеждами. Не каждый вот так это особую метку и разглядит или оценит. Это не рыжик, которого издалека видно, как фонарик. Но они будут предлагать, они будут сами всем показывать и рассказывать. Эх, сколько раз уж предлагали… и уговаривали. А жильцов в подвале все больше.
Правда лихие водители, уличные собаки, болезни всякие, и что самое ужасное люди-живодеры периодически забирали жизни подвальных обитателей, но кого же такое сокращение могло радовать? Одни только слезы да переживания. Это же не хозяина и теплый дом найти. И слово «теплый» тут вовсе не лишне. Город был не южным, морозы зимой стояли трескучие. Даже не смотря на глобальное потепление, все равно морозные дни случались каждый год.
Так что если машины и люди – не такие уж естественные для кошек враги…, то холод и голод были испокон веков.
С голодом бабушки как могли помогали бороться, даже себе во многом отказывая, а вот с холодом дела обстояли сложнее. Несмотря на то, что трубы в подвале были теплые и даже на полу кто-то положил картон и старые тряпки, все равно зиму переживали не все. Особенно не везло котятам, родившимся под зиму.
Ну и всем чем-нибудь заболевшем. А болели как правило чуть ли не все сразу. Как люди в семье гриппом. Только без постели, лекарств и докторов. Естественно, что выживали сильнейшие.

В этом смысле Дикий, братья и сестра могли считаться «счастливчиками». Заморозки в апреле – это такая ерунда по сравнению с Рождественским или Крещенским морозом!
Да и бок у мамы достался особенный -пушистый. Сразу с первых дней познать, что такое лютый холод не пришлось.
Мама на самом деле была большой и пушистой. Бабушки ее считали настоящей сибирской кошкой. Крупная, крепкая, шерсть густая. Цвет правда довольно скучный - мышиный какой-то Серый с небольшими переходами то в более светлый, то в более темный. Много оттенков серого. И несколько белых волосков то там, то здесь. В таком ворсе разве разглядишь весь рисунок. На самом деле специалист бы заметил, что рисунок вовсе не хаотичный, а представляет из себя такие же полоски и пятна как у Дикого. Только у Дикого у шерсти местами был какой-то медный или даже золотой оттенок, а у мамы больше в серебро. Выходит, что может и от мамы он свои полоски получил, а вовсе не от папани. Правда сама длинная шерсть матери была насколько великолепна, что казалось ее и сына вообще нельзя сравнивать. Красотка и обычный дикий кот.
И это даже несмотря на то, что красотка жила на улице, спала не земле, никогда не ведала что такое шампунь или расческа. Зато знала, что такое блохи. . И все в подвале знали.
А еще она была молода, а молодость красит всех -и зверей, и людей. И даже траву и цветы, если о них можно так сказать.
Так что к тому времени как котенок увидел мир за пределами серого и довольно скучного подвала все вокруг было молодым – молодые листочки, молодая травка, молодые влюбленные, радующееся теплым вечерам, молодые мамы с колясками. Весна в самом разгаре. После долгой и темной зимы.
Так что мир перед ними предстал в самом своем лучшем свете и в самых ярких красках.
А жизнь то прекрасна! И удивительна!

Что ж, когда мама рядом, когда ты сыт и весел, когда солнышко теплое, а травка мягкая - так оно и есть -жизнь хороша. Зимы котята не ведали , с собаками еще не был знакомы, а людей хоть и опасались , но считали добрыми, потому что они еду приносили, а мама разрешала ее кушать! Дикому же особенно по сердцу был пожилой мужчина. Этакий одиночка среди бабьего царства кормилиц. Он и приходил всегда отдельно от них. Сам по себе.
Меню в этом дворовом ресторане было простым, не затейливым. Но женщины подходили к вопросу более хозяйственно.
Кошек много, средств мало, значит надо что-то придумать, чтобы хватило всем. Варили супы, добавляя в них фарш «для запаха» или рыбьи головы, мешали дешевые кошачьи консервы с вермишелью, «забеливали» молоком все, что только можно было «забелить для вкуса». Иногда случался пир. Когда кто-нибудь отдавал бабулям корм, который «не стала есть моя кошка» или просто на добровольных началах. Были и такие жильцы в доме, кто не кормил котов лично, но частенько готов был купить для них пару пакетиков корма или даже целый пакет сухого. Просто отдавали бабушка и все. Но те все равно экономили, чтобы на всех хватило. Все равно это было очень вкусно и даже празднично. Да и повседневная еда с главной задачей справлялась – утоляла голод. Дом был уже старый, с множеством разных укрытий и зимовий для мышей. Так что каждому обитателю удавалось хоть иногда поживиться настоящим мясом, которой только что бегало.
Особо преуспели в этом как раз мама Дикого и тот самый Рыжий . Может поэтому он и выглядел таким домашним и упитанным, а шерсть блестела, как от специального ухода за ней. Какой специальный уход? Язык и все. Да и не до всех еще мест этот котяра мог дотянуться, и вообще мужчины в этом деле не очень то щепетильны.

Ах да, в той новой семье была же еще и сестричка. Вот она то получилось почти точная копия своей мамы! Только пока маленькая. И то, что она будет пушистой выяснилось тоже не сразу, уже когда глазки у всех отрылись и много чего увидели. Сначала еще безымянный Дикий точно был уверен, что на ощупь все кто рядом, кроме мамы совершенно одинаковы.
А тут раз – кошечка рядом начала на глазах опушаться. Правда она была более светлого тона, и однородного окраса, чем мама, но обещала быть весьма лохамтой.
Чем-то ее шерстка напоминала седину одной из кормящих бабушек. Красивая такая седина. Не белая, а чуть серебристая и как будто с голубоватым отливом. А еще у кошечки оказались миндалевидные. Чуть раскосые глазки, а хвост даже более пушистый, чем у мамы. По крайней мере казалось, что станет таким. Естественно, общественный «суд» сразу постановил, что такому очарованию обязательно найдутся хозяева. По всему выходило, что Тошка и Ласка могли надеяться на счастливое будущее, а вот Дикий и Валет не очень. Особенно безнадежными выглядели перспективы Дикого.
Только он не знал и не ведал об этом. Он даже не понимал, что рыжий брат может быть в чем-то там лучше, а пушистая шерсть сестры тоже плюс чьих-то глазах. Поэтому искренне радоваться тому, что просто живет на этом свете ему ничто не мешало.
Мать лежала на траве под деревом рядом с родным домом. Да, подвал был родным домом котят, да и мама деревенский сарай уже почти не помнила. Тут ее дети, тут ее дом.. Она лежала и осматривала окрестности, греясь на солнышке. Теперь надо было успеть первой занять позицию на кормление. Теперь все поменялось. Она уже не покидает слепых малышей, чтобы поесть самой, а должна вывести их на подкорм, чтобы им досталось все самое вкусное и лучшее! Молока уже не хватает, чтобы насытиться и развиваться. Мышей уже скоро будет учить ловить.
Поэтому надо было еще издалека заметить знакомые фигурки, которые она уже узнала бы в любой толпе, и получить свое «детское питание». Кормилицы были заботливые. Они всегда замечали, когда кошка «в положении», и что ей надо дать лишнюю пайку, а когда «похудела, значит родила». Сколько тут таких мамаш уже было, сколько относительно счастливых и совершенно трагических историй.
И конечно же не могли бабушки не баловать котят. Котят Бог создал вообще наверное на всеобщего людского умиления. Создавал, умилялся творению своему, вот теперь и весь мир, глядя на результат умеляется.
Малышам всегда старались припасти что-то вкусное.
Иногда котят было слишком много, сразу несколько семей на подвал. Особенно в середине лета.
Иногда меньше. И тут Дикому опять подфартило . В третиьем подъезде малыши только-только народились, а две мамаши еще вообще носили их в себе.
Не так уж велика конкуренция.

Так в достаточной дозе гостинцы доставались Дикому, Тошке, Валету и Ласке. Кошечка на самом деле была очень ручная и ласковая, поэтому так ее и звали. И в кого такая у уличной кошки? Вот как будто от домашней любимицы, привыкшая к людям и рукам еще в утробе матери. Эх, не так уж хороша на улицах эта ласковость и доверчивость. Не удивительно, что доставались ей всегда самые лучшие кусочки. Потому что не боялась брать еду с рук. Мальчишки так не рисковали, особенно Дикий. Если Валет и Тошка просто подбегали радостно к жестянке, в которую клали еду и сразу накидывались, то Дикий подкрыдвался осторожно, оглядываясь по сторонам. И ел, не отключая внимания от окружающего мира. Как мама. А если была возможность вытащить какой-то кусочек из миски и отнести на более безопасное расстояние в укромное место и там слопать, всегда пользовался этим.
Однако не прятался в ужасе, когда подходили ему знакомые люди. Другое дело, когда чужак
Тогда убегал. Но так грациозно убегал, не драпал. Когда же свои, то сидел близко, смотрел нежно и даже урчал. Если кто-то из бабушек делал шаг навстречу, просто слегка отступал на полшага назад, продолжая урчать и смотреть нежно. Лишь тот самый, тот самый одинокий мужчина, был для котенка особенным. Может из за мужской солидарности? С особыми правами, так сказать. Дикий даже позволил ему чесать себя за ухом, правда не более того.
Ведь и мама видела и была не против. Ласка именно мужчин почему то сторонилась, а Тошка и Валет не очень то оценили то, что он приносил. Он не умел по- женски, буквально из ничего сделать разнообразный и вкусный стол. Приносил всегда одно и то же. Это был сметана, разбавленная кефиром, в ней маленькие-маленькие кусочки ветчины или вареной колбаски.
Иногда пара ломтиков белого хлеба или картофельное пюре.
Маленькие-маленькие кусочки колбаски, не очень много. Как он только так мелко резал? Видимо полгал, что это все вместе кошкам должно быть вкусно. И Дикий был согласен. Тошка бы тоже согласился, если бы колбаса оказалась без некой белой субстанции. Сначала было все решили, что это молоко, но попробовав, фыркнули и есть отказались. А Ласка и пробовать не стала. Ее бабушки совсем избаловали. Села им «на шею» в прямом смысле слова. Забиралась на плечи, и там угощалась с руки.
Так что особое блюдо из сметаны и колбасы ели некоторые взрослые кошки и Дикий. Своего рода клуб почитателей. Дикий даже не знал, чего ждет больше, самого блюда или того, кто его принесет.
Но когда сметану вдруг подавали бабушки ел ее неохотно. А может дело было совсем-совсем не в сметане.
Как маленькому, дядечка давал ему отведать угощения первому, следя чтобы успел получить свою долю, пока остальные не слопали.
Он так и не знал как же зовут того незнакомца. Бабушки окликали друг друга, он стал запоминать их по именам, а вот тут промашка вышла. Так и назывался незнакомец - Ботинки. Ботинки- это то, что он видела постоянно, когда лакал.
Отнести тут что-то в потайное место и там насладиться никак не получалось. Жидковато, и вся колбаса тогда достанется другим. Приходилось наслаждаться на месте. Он ел, а стоптанные ботинки с разными почему-то шнурками стояли близко-близко и не двигались. Котенок уже привык к ним, как в зрителям.
Ботинки просто смотрят, они не кусаются и ничего не отнимают. У них дома, наверное много-много этой еды. И ноги в них тоже не кусаются. Вот так однажды малыш утратил всего не секунду бдительность, и за ухом его потрепали чьи-то шершавые пальцы. Очень похоже на мамин язык, только больше! Это был самый первый раз. Дикий не сдрейфил. Он же не трусишка. Он просто бдительный. И даже не перестал кушать. Вот еще! Только слегка присел, чуть втянув шейку в плечики. Он точно никак не мог допустить, чтобы кто-то подумал, что это страх. Особенно взрослые коты.
А потом все оказалось очень даже не опасно, и даже приятно. И мама не выказывала признаков беспокойства, что ободряло.
Вот такая начала зарождаться любовь, совсем новое для котенка чувство, не такое как любовь к маме. Может даже еще не она, а только лишь симпатия, просто какая-то ниточка связи между человеком и животным, тонкая, почти невидимая.
Дикий и лицо то этого человека не очень запомнил, зато ботинки и шершавую ладонь иногда видел даже во сне. А может то просто мама лизала за ушком…пока он спал. А может из-за ушка пахло табачным дымом, и все это начинало сниться.
Кто знает, возможно если бы незнакомец настоял, и сам поднял Дикого руки, тот бы и не стал сопротивляться. Но мужчина будто нарочно соблюдал некую дистанцию. Может быть не хотел привязаться к котенку больше, чем к остальным или сильнее, чем мог себе позволить.

Автор:  МИВ [ 05 фев, Пн, 2018, 21:59 ]

Хорошее начало! Читала и думала про своих дворовых кошек. Очень похоже. И столько сменилось их… Кто-то живет по несколько лет, кто-то пропадает очень быстро и бесследно. Про котят вообще молчу… Короче все очень жизненно и читается легко. Жду продолжения!

Автор:  POCA [ 06 фев, Вт, 2018, 09:49 ]

Вот и продолжение.

МАМА. Часть 1

Изображение

А что же сама мама? Она тоже родилась в этом самом подвале? Или ее кто-то купил, как породистого, самого-самого настоящего сибирского котенка, а потом понял обман? Мошенников много. Тех, для кого судьба живого существа совершенно не важна. Главное найти того, кто хочет именно породистое животное, но не может себе его позволить иметь финансово или же просто наивного простачка, убежденного, что котенок стоит так дешево лишь потому, что ему не стали оформлять все не обходимые документы и родословные, а так – породистый, породистый. И на фото родители чемпионы. Эх…Конечно, к тому моменту, когда у породистого малыша вдруг начинают проявляться «приметы» самого обычного кота или кошки, он уже член семьи, его уже обожают, без него уже жизни не представляют, разочарования не испытывают. Только лишь негодование по поводу продавца и собственной наивности, поощрившей чужую жадность. Но к большой любви это уже не имеет никакого отношения. Бывает и иначе. Когда человек просто зациклен на том, что должен иметь животное, чтобы посещать с ним выставки, продавать от него котят и так далее. При этом желательно почти даром и без особых затрат сил на изучение вопроса в целом, на овладение так сказать теорией. А как известно так можно получить даже документы, только липовые. И когда в клуб не приняли, когда родословную не дали, на выставку не пустили, да еще сообщили, что кот вообще совершенно дворовых кровей, питомец оказывается на улице. Потому что любви к кошкам тут не было сразу с двух сторон – и со стороны мошенника, и со стороны хозяина....

Последний любит какую-то свою заранее сочиненную историю про жизнь с котом, а не живое существо. Вот и скитаются такие мнимые британцы, мейн-куны, сиамы по улицам.. Чем моднее и популярнее порода, тем больше таких несчастных. Не ставших ни украшением дивана, ни чемпионами.
И как раз вторая кошка в том самом жилье под крайним подъездом и была из таких. Ее вообще продали как шотландскую вислоухую, убедив хозяев, что ушки скоро опустятся и красиво лягут. С чего это бы им опускаться, если никаких вислоухих котов в роду у нее не было? Родилась она в квартире, где жило семь постоянно рожающих кошек и два кота, один из которых даже смахивал на британского и был как раз голубого окраса, а у второго ушки и правда были слегка странные. Ни висели, ни стояли, а торчали чуть в стороны. И ее батей был вовсе не "почти шотландец", а первый кот.
Кормили плохо, убирались редко, хорошо хоть в таких условиях родилась на удивление здоровенькой и крепенькой. В общем если сравнивать с тем домом, то подвал вроде и не хуже. Кормят даже вкуснее, дела можно делать свои на улице, поэтому внутри пахнет только сыростью иногда, но ничем дурным больше.
Но что бывает иначе она узнать успела.
Потому что между одним адом и другим побывала таки в раю. Одна к целой квартире, с игрушками, достойным питанием и даже прививки от болезней сделали. Во время посещения клиники и узнали, что ушки должны были опуститься еще в младенчестве раннем и ждать что это случится сейчас -смешно. И вообще она самая самая заурядная кошечка, но очень красивая. Врач специально ее похвалил еще и еще, чтобы любили...
Видимо люди хотели не любви, не друга, а ушки. Ушки и больше ничего. Как у плюшевой игрушки. Сделали вторую все же прививку, честно даже поискали, кому бы кошку отдать. Но недолго искали. И месяцам к пяти выпустили кошку в подвал. Завезли подальше от собственного дома и подкинули.. Так Дымка и очутилась там, где жила. Но с учетом, что в ее жизни уже бывало и хуже, приспособилась и смирилась.
Что интересно это имя было у нее первым и единственным. Так назвала дама, гордо именующая себя "питомником", так понравилось временным хозяевам и так среди прочих вариантов окликнули ее кормящие. Она, услышав, свои имя естественно поняла голову, покрутила ей из стороны в сторону и так и осталась Дымкой.
В возрасте на пару примерно месяцев старше поселилась тут и мама Дикого. Но история ее появления была совсем другой. Можно сказать даже удивительной.

Прибилась она к прайду без имени. Бабушки какое-то время спустя окрестили Ловкой. Потому что новый, пришлый котенок-подросток очень ловко умудрялся пробраться к жестянками и лоточками во время кормежки, стянуть еду, и увернуться от всех тех, кто ее защищал. Если старожилы и делили кров и кусок между собой в драке, то на чужака шли «всем миром». Точнее, на чужачку. Но она то в обиду себя не дала.
А уж когда она в этом то возрасте сама поймала маленького мышонка, бабушки ахнули и приложили все силы, чтобы Ловка-мышеловка стала своей. Она и стала. Прижилась, выстроила отношения со всеми котами и кошками так, что ее и не обижал никто. Мудрая очень не по годам оказалась кошечка. Или жизнь заставила быстро повзрослеть.
А было ли вообще у нее когда-то хотя бы какое-то жилье и хотя бы какое-то имя? Где-то же она жила-была целых полгода…
Жила и была. Почти за за 150 километров от города . На дачных участках. Точнее даже в двух местах сразу – в деревне и на участках.
И родилась от самого настоящего сибирского кота с документами и даже престижными наградами с выставок.. Естественно, котят этот папаша производил по специальному графику и под строгим контролем.
Но то было не лето, то был даже не дачный сезон, а новогодние праздники. Ну какая такая невеста проберется по сугробам с хорошо закрытый дом? Да и домов, куда дачники наведывались зимой было немного.
Приехало все то семьи три на каникулы.
Но видимо бдительная охрана и недооценила местных невест и любвеобильность собственного же кота.
Одному уж Кошачьему Богу известно, как деревенская кошка и городской принц повстречались.
Просто она знала, что в это время года у городских гостей, можно чем-то вкусным разжиться. На Новый Год то год пир горой закатывают в меру своих возможностей все. Чтобы год был сытым. Значит и ей надо. И ей надо обязательно закатить свой пир горой. Традиция. Кошка была уже взрослая, семилетка, опытная. Как местные елки из леса на продажу в город начинают возить, все, стоит бегать на дачи и проверять - не приехали ли гости. И бегать было в этот раз несложно. Снега мало, оттепель, как весной. Странный какой-то выдался декабрь. Так что досталось ей всего – и вкусных остатков, и любви…Каникулы кончились, все разъехались.

И ожило дачное товарищество уже только в апреле.
Точнее сказать, начало оживать. Приехали самые первые садоводы-любители и пенсионеры, которые могли жить на дачах с апреля аж до октября. В мае и летом подтянулись все остальные.
Что деревенские кошки прибегают на дачи за «подачками» все давно знали. Это всего то через поле и через рощу в три березы шириной перебежать. Пешком дачники до деревни минут за 15 доходили.
Кто-то незваных гостей гнал, кто-то жалел и кормил. Кто-то занимал нейтральную позицию, плошки у дома не выставляли, но от своих же помойных баков кошек не прогоняли. Добывают, так добывают.
Главное, что дом у них вроде где-то есть, а так, пусть жирок перед зимой нагуляют
Но вот, что они нагуляют не только жирок все, конечно, опасались. Были уже случаи, когда кошке котились прямо на дачах. Чужие кошки. Мало своих, которых приходилось от всех этих приходящих женихов оберегать. Благо еще медицина пришла горожанам на помощь.
А тут деревенские роженицы решали видимо, что лучше поближе к кухне и подальше от деревенских баб да мужиков, которые решали вопрос с нежеланным приплодом обычно запросто.
Деревенские жители вопросом кошачьей деторождаемости, а уж тем более платной контрацепции, не были озабочены, других дел и расходов по хозяйству хватало. Веками кошки домах жили, мышей ловили и сами решали как-то все эти свои проблемы. И ведро с водой - простейший и древнейший способ решения вопроса. Кошки на дачи бегали, детей тоже водили, так что и на дачников расчет был, может кто котенка и возьмет….

Вот и на этот раз кошка взяла и привела. Пришла, села у дома, где в прошлые годы всегда «подавали». С двумя уже вполне себе подросшими детьми! Котятам на тот момент уже месяца по три было, сами поле за матерью перешли.
Вот что ты тут будешь делать? Кормили снова добрые люди и мать и детей…Целый месяц кормили. А какой-то раз дети одни явились. Без мамы. И ели жадно-жадно, не как обычно. И на второй день тоже без мамы пришли. Что сталось с кошкой никто не знал. А как узнаешь, если даже не понятно, чья она.. Идти в деревню и там спрашивать всех подряд, чья это такая серая кошечка и почему к обеду не приходит? Так просто бы мать детей не оставила. Значит случилось что-то серьезное, итак понятно.
Ясно точно – котята остались сиротами, совершенно одни и никому совершенно не нужные.
А лето однажды кончился. Оба пушистые. Котик вообще уникальный, глазки голубые, на мордочке и лапочках вроде как масочка и носочки темные, сам светлый. А глазки что небо.
И ласковый очень. Где-то вроде встречали такого кота поблизости. Точно. В крайнем доме!
Его на шлейке вокруг дома гулять водили. Похож! Еще хозяева что-то про заслуги его рассказывали, хвалили, когда на вопросы отвечали, почему на привязи, а не сам по себе.. Ага, одна заслуга у него уж точно есть. Вот она, у миски сидит. Но не пойдешь же туда, не спросишь – не от вашего ли котика это бездомное чудо, и не хотели бы вы так сказать за него ответственность принять?
А сестричка голубоглазого вообще осторожная, диковатая немножко. Но бойкая. Ведь в столовую не только это семейство приходило. Все, кто успел, все кто время обедов и ужинов уже изучил. Даже дачные попрошайки на свободной выгуле. И не стыдно. Хозяева кормят, кормят, а они все равно по соседям кусочничают, сколько ни ругай.
Так эта малявка всегда свой кусочек имела. В любой конкуренции его добывала, в отличие от брата. . Брат был скоромнее, чуть кто лапой замахнется, так он сразу к людям бежит, а то и вообще в дом рвется. Какой-то совсем не деревенский котенок. Приходилось его кормить чуть в сторонке одного, если компания большая собиралась.
Лето кончился, куда его? В деревне пропадет, затюкают, забьют. Предложенную то еду не может отвоевать, какое уж там добыть самому.
И ведь правы были. Лето однажды взяло и кончилось. А кот так и прижился. Кошечка на ночь всегда куда-то всегда уходила, в дом так ни разу и не зашла за все время, а пацан стал совсем своим. Что ж, хитрюга, теперь в город поедет, станет городским жителем.
А вот что с сестрой делать? К миске подходит, гладить себя дает, на зов прибежит, если слышит, а как на руки берешь, кусается, царапается, вырывается, верещит. Всем предлагали. Кому ж такая нужна царапка и кусака?
Такая на воле, конечно, не пропадет. Но на пустых дачах одной все равно не выжить. Взрослые не выживали.
Невозможно это, а вот в деревне она и без дома перезимует. Уж очень умна и деловита. Как-то дождь пошел, так котик сидит мокнет на дом смотрит, глазками голубыми щурится от капель, а сестра раз и сразу под садовый стол на лавку прыг. И сухая.
В холодный как-то уже осенний день была замечена в саду, яблоне рядом с костром, где старые сучья сжигали. И так место выбрала, что тепло идет, огонь далеко и дым в другую сторону. Додумалась же!
Нет, эта не пропадает, эта выживет. А вот братишку придется усыновлять. Да и имя пора дать.
Взрослые люди даже не предполагали, как это увлекательно выбрать имя для кота. Ничуть не проще, чем для ребенка! Может быть даже сложнее. С учетом, что хозяин дома зарабатывал писательством его воображение разгулялось! Ух разгулялось! Именно эта профессия позволяла ему проводить почти полгода на даче, лишь изредка выбираясь с город. Современные технологии дали возможность свести эти поездки к минимуму. Нажал пару клавиш, и твоя статья уже в реакции или рукопись у редактора. Супруга же только в этом году вышла на пенсию и наконец то смогла теперь посвятить себя любимому делу – цветоводству полностью. Ну и любимой даче с любимым мужем. Вот даже до осени осталась.
Дети давно взрослые. Как раз самое время завести собаку. Наконец то. Они даже с весны говорили уже об этом и выбирали породу. До этого животные в семье были. Но очень давно. Еще в молодости. Был кот Барсик, которому имя никто и не выдумывал, оно будто бы с ним вместе и родилось, был собака Жулька совершенно непонятной породы, кудрявая как болонка, но на коротких как у таксы лапках. Оба дожили каждый до своей старости. Оба под конец жизни долго болели, обоих долго помнили и оплакивали.
Вот и решили, что больше никаких животных в доме.
Но когда ты за городом всю весну и все лето, не иметь собаки как-то грешно. И когда хозяйка закончила работать, было решено, этим летом они делают ремонт дома, утепляют его так, чтобы и зимой можно приезжать, а осенью берут щенка. Чтобы к весне он уже успел подрасти. Все распланировали. А тут этот голубоглазый кот!
Который никак не вписывался в планы, но сам туда втиснулся. Раз уж будет членом семьи, то ко всему надо подойти серьезно. Для начала к имени. Потом уж все остальное. У всех в семье должно быть имя.
Выбор занял аж целых два вечера.
В список попало все. И имена книжных персонажей, и названия цветов или растений, все что так или иначе было близко и интересно. Но ни одно из таких красивых или необычных слов не прилипало к котенку как имя. Он слушал и никак не реагировал. Будто и не с ним разговор.
То характер слово не отражает, но с внешностью совсем не вяжется. То вроде бы даже подходит, но крайне сложно в произношении. Язык сломаешь, пока кота позовешь, хоть и звучит красиво.


Или просто никто не хотел уступать. Хозяин настаивал как-то связать имя с литературой, хозяйка со цветоводством, и каждый считал что его предложение оригинальнее. Выручил тритейский судья совершенно случайно.
Как-то зашел сосед, который был сведущ в ремонтном деле, а посему у него ремонт вообще никогда не заканчивался, принимая форму вечного совершенствования. Инструмент принес, что просили, ну и совет дать. Сезон пора закрывать, а есть еще недоделки. Котенок уже почти домашним стал, все под ногами крутился…даже соседей перестал опасаться на своей территории. Боялся по-прежнему только чужих разных котов, ну и собак, когда близко видел. Диких собак на дачах не прикармливали, страшновато. Поэтому они туда редко забегали. В основном свои, в ошейниках, не поводках, не такие уж чтобы ужасные. Главное близко не подходить. И определенно собаки его все равно пугали меньше, чем деревенская кошачья братия, что-то было в них дружелюбно привлекательное. Словно знал заранее, что к собаке в доме еще предстоит привыкать однажды.
-Ну как, у тебя то там с крыльцом получилось? Сложное у тебя там дело то было с балкой той, увидев соседа, поинтересовался хозяин. Знал что такое начало разговора будет приятелю приятно.
-А как же? Сосед улыбнулся, крайне довольный собой. Когда ты умеешь что-то лучше другого и советы можешь дать – это ж интересные ощущения весьма
- Опыт не пропьешь, все жизнь в этом деле. Глаз алмаз!.... А вот у него, вдруг сказал мужик в рифму, заметив котенка, глаз – топаз! Ну ладно, давай че у тебя там, на чем застрял…, сейчас все уладим.
Дальше пошли чисто мужские разговоры про доски, фанеру, утеплитель, размеры саморезов и способы крепления, коту совсем не понятные. Хозяйке тоже больше хотелось увидеть скорее результат этих обсуждений. Поэтому она оставила мужчин одних, сказав в шутку, ну что, мол, глаз-топаз, пошли в сад ветки собирать?
И котенок пошел. А ведь топаз точно такой же нежно голубой как у него глаза. Топаз! Славное имя. Вечером и хозяину понравилось. Настоящая драгоценность! Как сами не додумались о таком. Все какие-то голубые цветочки она перебирала, которые выходили или именами женскими или мужскими, но ядовитыми. А то просто скучными. Типа кот Лен. Будто Леня, но одна буква потерялась. Ну что это за кот такой? Вот Топаз другое дело.
И стал котенок Топазом. А кошечка так и осталась без клички. Может быть потому, что к коту с именем как-то сразу привязываешься, прикипаешь, как будто это не просто так кот, а уже как бы немного твой.
А кушать их по - прежнему звали обоих как и раньше «Кис, кис, ребята, кушать подано!». И нужно ли для этого имя?
И кормили на улице, как уж привыкли. Вот поедет кот в город, там все и изменится.
Правда каждый раз хозяюшка успокаивала себя надеждой, что девочка точно справится с любыми невзгодами. Да и не будет их.
Только в ночи хозяйку, весьма сентиментальную натуру, посещали и совсем другие мысли. Выживет, конечно. Она из тех, кто сумеет.
Но вот что это будет за жизнь? Приведет им уже своих котят по весне на порог, и что все они будут вместе тогда делать?...И это в лучшем случае все будет так. И уж очень живо и жалостливо картина представлялась, аж слезы на глаза наворачивались…
Утром все из души уходило, выглядело не так ужасно, а скорее дурнымс сном, которые стоит от себя просто прогнать. Сколько их приходит каждое лето этих котов…. Таких разных.
Кто-то на будущий год появляется снова, кто-то пропадает. Кошки, коты, котята…

Просто котята-сироты вдруг оказались впервые.

Всех не спасешь. Как не спасешь и тех, кто живет в городских подвалах. Самое страшное – умереть в закрытом на зиму заброшенном дачном поселка. Вот это страшно. А зимующая деревня и сноровка таки дают шансы на выживание, да и не такую уж плохую жизнь, если повезет прибиться к нужному дому или магазину.
Вот и будут думать в этом ключе…, иначе спать совсем не получится….

Вот и он настал, день отъезда. Кошка скорее всего на ночь бегает в деревню. Может даже давно уже там и дом то нашла, может даже и был он у матери ее, а теперь, теперь когда мама пропала, дочку себе и оставили. Точно, все так и есть. Нечего переживать.
Может даже уже мышей умеет ловить? Потому что не всегда приходила утром голодная и даже вообще утром приходила на всегда. А там еще есть у некоторых коровы, овцы, куры. В нескольких дворах всего, но есть. И мыши там наверняка водятся и спать можно найти где. Это если дома все таки нет. Вдруг таки нет…

Поэтому, не объясняя ничего особо мужу, хозяйка решила, что поедут они домой утром пораньше. Сразу же после завтрака, пока не настало то самое время, когда приходят все голодающие. Уже осень. И дачников стало меньше. А значит тех, кто подкармливал всю эту банду тоже.
И теперь у ворот к 11 утра собиралось не три-четыре кота, а целый десяток!
Каждый год уезжая она оставляла много, много еды, а на крыльцо под навес ставила целую миску сухого корма, который покупала специально и большое ведро воды. Хотя бы на первое время.
Обалдевшие от такого изобилия коты, наевшись до отвала, расходились по домам, и никто не смотрел вслед уезжающей машине тоскливыми глазами. И казалось зимой, что там до сих пор стоят эти полные миски еды и целый тазик корма с водой…Этакий последний увиденный дачный кадр перед отъездом.
Да, они будут приходить еще неделю-другую. Вдруг уехали не на совсем, вдруг еще вернутся. А потом поймет, что приходить не стоит до самой весны.
Из года в год такое происходит. У каждого своя судьба. И у людей, и у котов…

Но в этот раз было что-то не так. Что-то щемило, давило в груди, что-то мешало сделать глубокий вдох и сказать «Ну, с Богом, поеахли!.
Ей все время казалось, что одна маленькая кошечка, практически еще ребенок, будет приходить к порогу дольше других. Воображение рисовало как она совсем одна по первому снегу, на ветру пробирается через унылое поле, поджимая лапки от холода и качаясь на них от голода. Слезы градом.
Нет, надо наконец то перестать думать и ехать домой.
И ведь поев, она утром никогда не убегала сразу. Только вечером, к ночи. А так лежала где-то в саду, наблюдая за происходящим.
Значит надо сбежать, пока не пришла. Да, именно сбежать. Иного слова тут не придумать, сколько себя ни оправдывай.
Потому что представлять, как посадят в машину Топаза, а ее сестренке просто помашут рукой было невыносимо.
Да, они уже не были неразлучны с котом, но все таки дружны. Часто играли вместе.
Все равно все будет уже так, как решили. Все равно котик уедет, а кошечка останется.
Неужели от того, что сбежишь до очередной встречи с ней что-то реально изменится?
Конечно же нет. Но мерещилось, что так болеть будет меньше, так будет легче. Мужчина такого рода страданиями не заморачивался, он просто собирал вещи. Хочет утром, ну поедем утром. Значит так лучше, женщине видней.
Вчера утром кошка не приходила. А вечером ей выдали аж две порции еды. В надежде, что может не придет и сегодня…пока не уехали.
И ее на самом деле было нигде не видно. Топаз постоянно попадался на глаза. Он никуда не денется, пока не покормят. А покормит она его уже в городе. Чтобы не в дорогу. Сейчас вот последние вещи погрузят, отключат свет, газ, повесят замок на колодец и на туалет, потом на дом и в город! Уезжать было грустно. Они оба любили дачу, но в городе тоже накопились дела. Да и зимой в дачном поселке все же уныло.
Кошки не видно. Это хорошо. Пусть так и будет.
Замки на месте, мотор машины уже заведен. Топаза решили вести в картонной коробке. Переноску, самую красивую, они купят ему обязательно. Но сейчас доедут так.
Весь вечер прокручивал муж круглые ровные дырочки в картонном ящике. Так чтобы было чем дышать, и чтобы было что-то видно. Даже Топаз туда залез сам и немного вздремнул. Вот в этой коробке и поедет. Когда ее уже погрузили на заднее сидения и рядом села хозяйка. Но когда муж уже открыл ворота, чтобы выехать на подъездную дорогу, на ней, на той самой дороге нарисовалось маленькое пушистой существо. И да, это была он. Девочка без имени. Пришла пожелать доброго пути? Или проводить брата? Она просто сидела на дорожке и смотрела. Когда машина завелась, то отошла в сторонку, на обочину. Но к выставленным вдоль забора мискам с едой не пошла. Хотя сейчас они все были в ее личном распоряжении для общего собрания было еще рано.
И в машину тоже проникнуть желания не выказывала. Просто помахать рукой и все?
Женщина даже подняла руку что это сделать. Но вдруг буквально бегом выскочила из машины, схватила котенка в охапку, сунула в коробку к Топазу и почти прокричала «Поехали уже давай»…
И они поехали.
Что теперь делать? Зачем им кот и кошка? Это двойной расход, двойной уход, это уже неизбежное теперь медицинское вмешательство, как только они чуть подрастут. Собаку же собирались еще заводить.
У обоих такая длинная шерсть! Это значит придется купить новый пылесос, чаще убираться и вообще не известно, как еще среагирует на эту шерсть внучка, которая зимой гостит по выходным?
А вдруг кошка ее обидит, оцарапает, укусит? Ей всего 6 лет, может случайно сделать больно или на хвост наступить. Топаз он другой, он ручной. Вот зачем она пришла на эту дорогу? Вот почему они не уехали на полчаса раньше? И почему доброе дело не всегда доставляет радость?
Доехали быстро. Суббота, утро, осень, поток те, кто едет в город невелик. Топаз всю дорогу вел себя тихо. Как будто его вообще в коробке нет. Девица скреблась и мяукала. Видимо чувствовала себя в ловушке. Сейчас, может быть первый раз в жизни, и уж точно первый раз после потери матери она понимала, что не является сама хозяйкой ситуации. Ее перехитрил человек. Все произошло так быстро, что она никак не ожидала нападения и пленения. Вроде бы эта женщина всегда передвигалась медленно, спокойно, руки тянула осторожно, редко, не настаивала на сближении больше того, которое позволяла сама кошка. Усыпляла бдительность? Как же так вышло?
В итоге этот самый вопрос в машине задавали себе сразу двое. Умудренная, казалось бы, жизненным опытом женщина и совсем-совсем юная кошечка. Мужчины были заняты каждый своим делом. Один следил за дорогой, другой покорился судьбе и удивленно смотрел, как сестра сует лапку то в одну, то в другую дырку, грызёт картон зубами и «плачет». Подумаешь, коробка.
Даже прикольно.
И наверное так и прожили бы они вместе бок о бок в одной семье всю свою жизнь, если бы ни одна случайность.
Уже в черте городе, минут за 20 до дома, на перекрестке машину остановили на проверку документов. Хозяин успел заметить, что останавливали все машины темно-синего цвета двух схожих моделей. Возможно кого-то искали.
Не подчиниться такому приказу было невозможно. Если бы он только открыл окно и все. Но он вышел из машины сам, протянул документы проверяющему и оставил дверь открытой. И именно в этот момент настойчивая малышка вырвалась из коробки на свободу.
Ведь хозяйка тоже отвлеклась на минуту. Это всегда волнительно, когда на дороге тебя останавливают. Серый комок пулей промчался по спинке сиденья и пулей вылетел из машины. Ловить побежали все. Сам водитель, молодой сержант, водитель другой похожей машины, ожидающей проверки.
Женщина в машине зажмурила глаза, кто-то даже закричал рядом. Все, значит рванула на дорогу, значит вылетела на трассу. Такой дороги она и не видела никогда, не представляла опасности.
Страшно было открыть глаза. Но надо было попытаться что-то сделать. Положив на коробку с Топазом сумку, чтобы и тот не выбрался, она на ватных ногах вышла из автомобиля.
Господи, да лучше бы они уехали раньше. Можно было всю зиму тешить себя разными красивыми фантазиями, как счастливо сложилась судьба этой малышки. А теперь? Она не спасительница, она убийца!
Но на дороге не было никакакой суматохи и маленького безжизненного тельца тоже не было. Машины ехали как обычно.
Муж и все остальные двигался обратно совсем с другой стороны, со стороны жилого квартала и дворов.
-Не поймали -сказал он. Она залезла под гараж, а потом выскочила с другой стороны и скрылась из глаз. Мы даже не заметили, куда побежала.
Женщина не знала радоваться сейчас или плакать. Жива же! И потом даже в такой ситуации, когда и человек бы растерялся, кошка каким-то шестым чувством определила, где наиболее безопасно и бежала от шоссе в тихие дворы. Что ни говори, она уникальная. И она на самом деле способа выжить свободной.
Но это не утешало. Если сравнивать дачи и город, то в городе шансы не умереть от голода и холода повышались, но вот если сравнить деревню и город, то в городе, было в разы больше разных других опасностей.
Ведь даже думалось когда-то о том, что если бы никакой деревни поблизости не было, имело смысл хотя бы отвезти кошку в ближайший городок и там отпустить. Чтобы не лишать ее последнего шанса жить.. И это казалось разумным. Этаким оправданным предательством что ли…как ложь во имя спасения…, которая все равно ложь..
Теперь, когда по сути так само собой и получилось, никакой успокоенности не было в душе, облегчения тем более. И новый пылесос, и шерсть, и сразу двое котов в доме не казались проблемой.
Но и оставаться тут до вечера в поисках кошки, с полной машиной разных вещей и Топазом в коробке, который тоже уже начал нервничать, бессмысленно. Малышка напугана, она затаится где-то может на целый день, а то и два! И не пойдет на зов того, кто хватает и запихивает в коробки.

Она приедет сюда завтра, она будет приходить каждый день. Она повесит объявления по району, она оставит сержанту свой телефон, вдруг кошка придет на знакомый запах туда, где виделись последний раз. Забудет, простит и придет. Она ее найдет…

Автор:  Чупакабра [ 06 фев, Вт, 2018, 12:45 ]

Да, очень захватывает! Жду продолжения ^^

Автор:  Belka3676 [ 06 фев, Вт, 2018, 15:27 ]

Наташа, очень интересно. Я прям расстроилась, когда поняла, что продолжения нет еще.

Автор:  POCA [ 06 фев, Вт, 2018, 15:31 ]

Да в голове то оно есть. Просто если сразу "горячим" к столу, то потом понимаешь, сколько корявых фраз, не считая опечаток, сколько формулировок не удачных, сколько еще деталей можно было вкрутить. А уже все, редактировать нельзя.
Даже вот сегодня перечитала, изменила мест пять и подумала "Надо было вешать завтра, кто-то же прочел сразу"..
Но завтра утром точно будет глава, а дальше может и через день. День пишу, день перечитываю. Так просто будет лучше.

Автор:  Чупакабра [ 06 фев, Вт, 2018, 16:09 ]

Ждем! ^^

Автор:  POCA [ 07 фев, Ср, 2018, 09:33 ]

Скрытый текст +



Едем дальше?

МАМА ЧАСТЬ 2. Блэк, Топаз и другие.
Изображение
Но не нашла…
Кошка никогда раньше не видела города, не видела больших домов. Самый большой дом в ее жизни – особняк или коттедж, как его называли в деревне на краю у дороги. Два высоких этажа за железным и тоже не низким забором. Мама туда даже их и не отвела ни разу. Может опасно? А тут все дома в два, в три, а то и в десять раз больше, какой в длину, какой в высоту. Особенно устрашающе новостройки – «небоскребы». А именно они и располагались вдоль трассы, обрамляющей город кольцом, по которой они приехали.
И поэтому бежала между каменными великанами так долго, насколько хватило сил лап. А лапы были молодые и сильные. Сил за лето набрались. Нос подсказывал, что дом, ее родной дом, где-то там, впереди. А домом она считала крохотный сарайчик с дровами на заднем дворе деревенского магазина, где и родилась.
Продавщица к кошкам была не злобная, просто кошек при магазине развелось слишком много, чтобы каждой внимание оказать, а уж тем более любовь подарить.
Подбрасывали еще покупатели с других деревень котят под двери. После дачников прибивались по осени кот-другой. Так уж выходило, что летом деревенские коты ходили промышлять на дачи, а зимой тамошние сиротинушки, которых как бы случайно «забыли» или «потеряли» дачники и летние не запланированные дети личных кошек дачников, увезенных в город бродяжничали в деревне. Котят с дач все таки стало меньше, чем лет десять назад, но все равно появлялись.
Конечно же, у магазина. Наивные городские жители думали, что раз в деревне есть дома, а в домах есть мыши и печки, то кошек там нужно неограниченное количество, всех примут с распростертыми объятыми. Как бы ни так. Редко кому везло. Если уж особо хорош собой или особо мышелов знатный. А откуда из городских то кошек особо знатные мышеловы?
Прокормить всех продавщица никак не могла. А вот погреться в сарайчик пускала. Мыши там шастали. Пару охапок соломы бросила, старый тулуп принесла, щели в стене газетами заткнула.
Там вот на свет Топаз с сестренкой и родились. И их старшие братья и сестры рождались раньше. Кого-то продавщица сразу, перекрестившись и прощенья у Бога попросив, в кошачий рай отправила, кто-то сам помер, кто-то выживал, оставался. Этакий полу естественный отбор. Благо эта кошка рожала не чаще двух раз в год и не больше двух котят. А то и по одному бывало. Все ж послабление грешной человеческой душе.
Не то что Васька, каждый раз по 6 штук. Вот с кем было мороки. И ведь дом у нее был, у бабки Нюрки жила, а рожать повадилась в сарай за магазином. Ну что за дела? А с бабки Нюрки какой спрос? Мол, откуда я знаю, что там у тебя за котята в сарае, с чего взяла что мои. Как-то продавщица так разозлилась, что Нюрке аж просроченные консервы со злости втюхала. Но котята после этого рождаться в сарае не перестали. И мышей она, эта зараза Васька, у бабки ловила, а не тут. Вся в хозяйку хитромордая.
Другой дело эта тощая серо-белая кошка с большими глазами - Мася Каждый день по три мыша на порог клала. Покажет, дождется похзвалы, только потом ест. Только если дети у нее, то живых им несла. И котят приносила по малу. Такую приютить можно. Правда если б на ее шее сидели только Васька да Маська, то Маськина жизнь слаще бы была. По осени набиралось полсарая котов, а дома своих еще две морды, не нужны там еще.
Так что грелись и ночевали бедолаги за магазином, а уж в вопросе пропитания каждый сам за себя. Изредка им перепадало и из магазина чего-нибудь, но этим сыт не будешь.
Вот и учила мать малышей еду добывать где только можно, все источники показывала, и мышей приносила, и помойки продемонстрировала, и безопасные стежки к ним, и на дачи водила.

Теперь нос кошку не обманывал. Если определять направление по прямой, а не по траектории движения машины, ее дом был действительно там, впереди, только гораздо дальше, чем она предположить могла. Уже пробежала по времени больше, чем они ехали, а все дома, дома, дома городские и никакого леса и поля. Она даже догадывалась, она даже видела, что машины быстрее кошек «бегают», но не настолько же!
К вечеру ноги принесли в какое-то странное место, где высоких домов было совсем немного, зато в несколько рядов стояли здания в 4, 5 и максимум 6 этажей. Не деревенские дома, но точно не такие страшные, как высотки. Некоторые были из кирпича. Вот кирпич ей и раньше видеть приходилось. Из него был сам магазин сложен и некоторые дома хоть деревне, хоть у дачников. И фундамент так у всех кирпичный почти! Это, правда, были другие дома. Большие. И еще длинные. В деревне на таком расстоянии аж 5 домов уставится, на дачах и того больше, а тут один все тянется и тянется почти на целую улицу.
Но кошка все равно догадалась, что это странное сооружение - дом. И окна есть в нем, и шторы в них занавешены и свет горит. Окна, конечно. Наверно тут живут большие-большие, огромные просто семьи. Трубы почему-то только на крыше не было ни одной. Как бы все это ни страшило, но идти дальше без сил и по темноте было уже невозможно, надо поспать где-то.
И лаз в фундаменте ей был сам по себе будто тоже не чужд. В деревенских домах всегда такая отдушника для подпола бывает, через нее можно в подпол попасть, мама показывала. Но их не пускала.
Рядом стояли жестянки очень похожие на ту, из которой пусть редко, но продавец угощала. А подчас и покупатели что-то клали. Одна посудина так вообще являла собой самую настоящую эмалированную миску, как была на дачах. Вот точь в точь. Сама такая оранжевая снаружи, белая внутри и с темной каемочкой и даже сколы на тех же самых местах, и даже погнута так же. Даже в темноте все это было неплохо видно. Фонарь совсем рядом был. У магазина тоже был такой, вот тоже точь в точь почти что. Как луна на столбе.
Интересно. Рядом с плошками никого не было. Кошка отважилась подойти и обнюхать посуду. Пахло едой, пахло кошками и бабушками. Все эти запахи были уже изучены. В деревне жить остались одни старухи и старики, поэтому запах «возраста» или «старости» кошка запомнила неплохо. Та продавщица была уже в годах. И отвоевывать кусок у разных кошек ей тоже доводилось.
Может тут передохнуть хотя бы до того, как еду принесут? Посмотреть, что да как, да кто, подкрепиться…А там дальше домой…
Откуда ей было догадаться, что ее искать будут? Но не найдут.
Не найдут ее потерявшие люди лишь потому, что так далеко от места пропажи и искать не подумают. Ну не может подросток так далеко забраться.
Ходили искать пропажу сначала каждый день, потом раз в неделю. Объявления висели на каждом столбе, но в них даже фотографии не было. Что такое найти маленькую серую кошку в большом городе? Без имени, без особых примет. Нельзя даже указать, на какую кличку она отзывается.
В поисках ее так и звали «Кис, кис, ребята, кушать пора!» Эти слова как магнит, должна прибежать.
Да она и прибежала бы. Может быть даже со всех ног примчалась. Ведь этот голос и эти позывные приносили ей в жизни только хорошее. Одна лишь осечка вышла. Да то должно быть случайно. И кстати тогда то никто и не звал, сама пришла. Просто надо было людям уехать на время, их, потому что котята, с собой взяли, а она, дурочка, перепугалась. Брат небось уж вернулся домой давно и все там у них как всегда. Ясное дело, она бы откликнулась. Ей казалось, что сами эти слова приведут ее в родные места, волшебным образом перенесут сразу на дачи в сад. Открыл глаза и уже там. Или в деревне. Но она не слышала зова.
Даже когда первые дни интуитивно прислушивалась, то ничего не слышала. Только во сне оказывалась опять там, в знакомых местах, в саду или в поле, рядом с Топазом. Может быть он был прав, что вел себя смирно и ласково? Она была всего лишь кошкой, всего лишь совсем юной кошкой, поэтому не могла анализировать события так, как люди, что-то просчитывать наперед или решать слишком у трудные дилеммы, что и почему делают люди и как при этом надо вести себя кошкам. С опытом пришло много разных знаний, но то ж с опытом.
От матери она успела перенять три главных правила. Вынесла главный урок. В жизни кошки важны несколько вещей – еда, бдительность, укрытие от врагов. А вот люди, люди могут быть совсем не похожими друг на друга. Они могут быть источником еды, а могут быть опасными врагами. Среди разных прочих врагов. Поэтому доверять им сразу и безгранично – большая ошибка. Вот она и следовала уроку.
Ей не откуда, и не от кого было узнать, что человек может любить. Любить всем сердцем, всей душой. И тем более ей было невдомек, что такая любовь с человеком может быть взаимной.
Поэтому, когда Топаз стал даваться кормящей его женщине на руки, она просто не разглядела в этом признаков любви. Как можно разглядеть то, о чем ты даже не догадываешься. А доверительность надо развивать осторожно.

Топаз же не только внешне уродился в своего голубоглазого отца. Тот, будучи, котом публичным, действительно обладал спокойным и стойким к различным переменам вокруг характером, он без агрессии и страха переносил общение с судьями и зрителями на выставках, он привык путешествовать. Чему-то научился со временем, а что-то, определенно было дано свыше, от рождения. Далеко не всем котам дано быть публичными, как бы того ни хотели их хозяева, и как бы они ни старались. Этот был ласковым и ручным, так сказать, от Бога, от Кошачьего Бога. Вот и сынуля такой. Доча его пошла в маму. Кошку, закаленную тяготами уличной жизни и осмотрительную. От отца разве что явные признаки породы ей достались – размер, формы, шерсть.
Мало того, по роду дальше так повелось, что детки разные, сама таких родила. Ласка оказалась похожей на деда и дядьку, только без голубых глаз, а Дикий больше характером в линию матери и бабки…Да и новые крови примешались, не без этого.
Именно потому, что в жизни главное еда и укрытие от врагов, юная кошечка через какое-то время перестала ждать знакомого зова и перестала искать дорогу домой. Первую ночь провела в гараже-ракушке, откуда через щель был хорошо виден длинный чудной кирпичный дом, чем-то ей приглянувшийся.
И даже успела в обед закусить остатками той еды, что не доели утром обитающие в подвале кошки.
Их было около десятка, может дюжина.. Не так много. Вечером она не будет доедать остывшую вермишель, из которой вылакали все молоко, она будет биться за свое место под солнцем, а точнее у этих кормушек. А может вообще будет уже ужинать дома, ведь он где-то там, куда показывает нос. И полдня она шла снова дальше по этой указке. Но на горизонте снова вдруг выросли высокие здания, дома, которые доставали до самого неба! Одно облако было даже ниже чем крыша и проплыло мимо окон верхнего этажа. Если эти похожие на окна прямоугольники и правда окна – как люди живут на небе? А как они оттуда спасаются? В деревне раз и выходят с крыльца. На дачах вроде тоже. У некоторых лестницы есть на второй этаж забираться. А это ж какую лестницу надо иметь, чтобы до самого неба? С ума сойти.
Неужели им не страшно? Как-то от собаки они вместе с мамой забрались на березу. И смотреть вниз было ужасно страшно. Было так высоко! Но та береза никак не доставала до неба, она едва-едва доросла до козырька крыши деревенской избы, до резного петушка том козырьке, которого котята всегда хотели разглядеть поближе. Но теперь даже не радовалась тому, что разглядеть получилось, все лапки дрожали, только бы не упасть. А уж слезать вниз вообще не решались. Если бы ни мама, так и остались бы на той березе навсегда.
Поэтому, снова увидев упирающиеся в облака высотки, она сдалась. Она повернула назад. Все же ракушка-гараж почти похожа на ее родной сарай, только не из дерева. Зато там была какая-то ветошь, были две старые покрышки, с которыми кошка тоже была уже знакома. И деревенские, и дачники часто используют их в хозяйстве или как клумбы. А вот автомобиля не было. Был небольшой мопед очень похожий не велосипед. Велосипедов кошка не боялась. Потому что они не умели рычать, только звенели, не могли ее даже догнать и не умели ездить по траве и по пашне. Свернул с дороги, и все, ты в безопасности.
Была только одна проблема. На улице начался октябрь, и ночи уже были холодными.
Почему же те, другие кошки все живут в том доме, а не в гаражах? Тут целых еще пять таких в ряд стоит, а кошек не видно. Правда попалась мышь. Но сумела сбежать. Потому что лучше знала, куда убегать, потому что была местная мышь. Появления кошки в собственном доме она никак не ожидала, но что кошки вокруг постоянно охотятся точно представление имела. Пришлось ей искать другое убежище.
Все таки почему кошки там, а не тут - надо проверить. За ужином она, как и намеревалась, отвоевала свой кусок сосиски и пару глотков молока. Особенно удивило то, что какая-то бабушка сама отогнала большого и Рыжего кота в сторону и помогла новенькой подкрепиться. Гляди как тот отожрался то!
Видно тут неплохо кормят, никогда еще такого упитанного котяру не видела.
Остальные бабки тоже обратили на нее сразу внимание и сказали будто она красавица. До этого никто не называл ее так. Может сам смысл слова был ей не до конца понятен, но очевидно оно значило что-то хорошее.
Быстро поев, кошка юркнула в свой гараж, не злоупотребляя гостеприимством. Мало ли что, нельзя расслабляться.
Но после очередной холодной ночи на ветоши, она твердо решила утром во всем разобраться.
Что в деревнях есть подвалы и подпол она знала, но что там можно жить – нет. Жили они в сарайке. А чужих подполах мама только мышковала. Но детей пока туда не пускала, залезут, не выберутся еще.
Эта область оставалась не изведанной, оцененной только снаружи. Подвал – это дырка в фундаменте. Вот и все знания. И тут в общем-то было похоже. Но мама же туда лазала, значит там, за дыркой что-то есть. Иногда даже возвращалась с добычей.
Но как туда попадешь, если там не только возможная добыча, но и потенциальный враги? Тот же Рыжий. Без бабушек, им в такой лаз даже руку особо не просунуть, не выручить. Принять бой снаружи проще, есть пути к отступлению. А внутри воевать опасно. Вот оказалась она в закрытой машине и коробке, как в ловушке, чудом спаслась. Или все же совершила большую глупость? Все эти вопросы как-то сами по себе ушли на задний план, как и надежды на то, чтобы отыскать родной дом или знакомых людей. Ей надо было выжить здесь и сейчас. Выжить в тех условиях, в которых она оказалась. Найти себе все эти главные для жизни кошки вещи, заново найти.
Вроде бы даже уже отыскала и еду, и ночлег, но только ночью изрядно замерзла. Что впереди зима она пока еще знать не могла, но чуйка подсказывала, что день за днем ночь все длиннее и холоднее не просто так. И утром как-то разогревается воздух медленно, холодный туман долго висит, а на желтых листья на земле белый порошок. Ткнула лапой – холодный. Иней. Это еще там, в деревне началось. Значит не просто они на какой-то северный полюсь приехали. Но в сарайке среди дров было теплее, однако. А может еще она и всегда накормленной до отвала была, это тоже имело значение. Что того куска сосиски или глотка молока? Лучше чем ничего, но не сытая жизнь. Или каждый день приносил новые холода. Так что видимо генетическая память заставляла ее искать сейчас не просто укрытие, но и тепло
В соседних домах тоже были подвалы. И там тоже стояли жестянки или лоточки. Значит и там не пусто. Значит и туда просто так не сунешься. А кирпичный дом нравился ей больше других тем, определенно.
Придется пожертвовать завтраком. Она проберется в тот самый подвал, когда все кошки вылезут утром кушать. Так будет безопаснее. Ничего, голодать ей не впервой, может еще где отыщет чего или опять остатки подлижет. За целый день найдет что-нибудь. Тут тоже помойки должны где-то быть. А может ту мышь, что вчера упустила найдет. Правда это будет только вторая в жизни самостоятельно пойманная ей добыча, но главное первая уже была, значит она это умеет. Вот и славно. И покажет всем, что умеет. Мама показывала. Но этом потом..У Топаза то ни одной личной еще мышки не было, а у нее – почти что две. Ну одну поймала, а второй за хвост подержалась.
Сейчас надо определиться с домом. А уж потом, от него разработать все возможные питательные маршруты и зоны.
Куда бы их мама днем ни водила, все равно их утро начиналось в сарайчике, а уж оттуда пролегали все пути. В том числе и через поле на дачи.
Именно поэтому она почти каждый раз бегала ночевать домой. Сначала маму все там надеялась найти, потом просто потому что так надо.
А Топаз все чаще оставался на дачах. Но было лето. Фактор холода не играл такой решающей роли. Каждый выбирал сам, как ему быть. Итак, решено.
Как только кошек созвали на завтрак, новенькая, заранее выбрав крайний лаз под первым подъездом, потому что он был ближе всего к ее укрытию, прошмыгнула туда.
Помещение было просторным. С сухим полом, на который кто-то положил старые коробки и несколько не первой свежести и молодости строительных спецовок
И было относительно тепло. Явно заметно теплее, чем на улице. Не как летом, свежо, но точно не холодно. Теплом веяло от труб, тянувшихся вдоль стен. От них же пахло и кошками.
Нос опять поведал, что тут их три, ну в крайнем случае четыре, все взрослые. Не так уж много врагов, но опасно.
Однако совершенно очевидно, что местные кошки умны и не зря выбрали себе такое жилье.
Теперь понятно, почему их нет в гаражах. Во-первых там холодно по ночам, во-вторых слишком узкая щель-вход для взрослой кошки, а когда ты улепетываешь со всех ног от опасности, протискиваться еле-еле некогда, без хвоста останешься, а то и совсем пропадешь, надо шмыгнуть быстро и не застрять. Еще подвал не надо делить с людьми. Люди туда не заходят. По крайней мере за эти два дня ни разу и никто. А двери гаражей периодически открывались. Ее гаража нет (сумела же выбрать!), а соседнего утром и вечером хлопала и машина рычала. Ух, так близко рычала, что мурашки по коже шерсть местами дыбом.
А еще в крыше ракушки были дырки. И в дождик оттуда капало. А еще вместо пола там была просто земля и несколько досок. Если дождик будет сильный, но все это промокнет. Это уже она точно знала. Как в сарайке. Снег сошел, все подтопило, мать затащила детей жить повыше на дрова. Один раз малышка упала, чуть не утонула, промерзла вся. Хорошо продавщица как раз за мешками зашла, увидала, спасла, обогрела, молока дала, да обратно к мамке принесла. Та уж с ног сбилась искать.
В подвале же сухой пол, высокий потолок и даже есть свет. А дырки-входы как раз такие, что можно туда забежать легко и быстро, а собака не пролезет. И человек тоже. Может это специальные такие дома для котов и кошек? Неплохо придумано.
Ей надо как-то поселиться вместе с остальными, даже если придется повоевать. И люди как будто бы не против этого, что придает уверенности в намерениях. Вот если бы и бабки ее погнали, было бы хуже.
Для начала за ужином она вы снова пробилась к закускам. Рыжий кот сначала было зашипел, но потом понял, что охрана порядка бдит и подвинулся. Вместе так вместе…..
Но позже, когда он обнаружил эту нахалку в собственном же подвале после ужина был крайне удивлен.
Она, правда, выбрала самый дальний, самый темный уголок без спецовок и толстых коробок, которые явно уже были чьими-то лежбищами.
Небольшая тонкая картонка и пара газет устилали пол в этом месте. Если оно и пахло котом, то как-то не явно, как будто он был тут давно. Это было место одного из везунчиков. Кота Блэка
Он действительно не жил в подвале уже почти год как, а до этого делил его с соседями всего пару недель. Как-то совсем для всех неожиданно Блэк стал домашним котом! Этого не ожидали даже бабушки-старушки. Имя свое получил из-за сходства с героем рекламного ролика кошачьей недорогой еды, которую и покупали с пенсии эти бабуси. Ну очень похож. Однако в целом ничего особенного, обычный черный кот. Разве что мордочка круглая, с щечками и шерстка плюшевая. Откуда он взялся непонятно. Как-то вот тоже так взял и появился. И как-то устроился с остальными. По всему было заметно, что опыт общения с людьми у него есть. Но кота никто не искал, никто о нем не спрашивал. Бабушек обычно первым делом о потерявшихся спрашивали, а об этом никто.
Кот прослыл тихоней и скромником. Или просто растерялся от жизни новой своей, если и впрямь потерялся. А может и выкинули бедолагу. Могло статься и такое, что хозяйка старой бабушкой была, да померла. И в этом дворе случалось. Сколько всяких таких вот «может» еще можно преположить, гадая.
Вряд ли бы кто мог сочинить историю о том, как кошка, родившаяся в деревенском сарае попала сначала на дачи, а потом приехала в город и выскочила там из машины на улицу, оказавшись в конечном итоге за сотню километров от места прежней жизни. Нарочно не придумаешь, но оно же так случилось. Может и с Блэком похожая история сталась.
К мискам он приходил последним, в подвал пробирался уже поздней ночью, когда все спали. Так и кантовался. Сам на рожон не лез, но и в обиду себя вроде как не давал. Но по всему было видно жизнь ему такая не по душе. И не известно сколько бы он так еще жил в том подвале, если бы не очередной случай.
Сел как-то на скамеечку во дворе и задумался о жизни своей непростой. А том, что угораздило же его плюс ко всему родиться черным. Почему-то черных не все люди любят…А еще недавно он думал иначе…Как-то вот дорогу просто перешел, а в него баба с авоськами аж плюнула. Чуть в морду не попала. Три раза аж целилась. А что плохого он ей сделал? Шел по своим делам, ее не трогал, никому не мешал. И вот такое потом случалось еще не раз. Шикарный же окрас - черный. А глаза оранжевые, как будто сразу две луны в ночном небе. В темноте почти кота не видно.. Это ж преимущество. И белые кошки в подвале какие стали? Серые почти. Сколько ни лижутся, тут же опять серые. А на нем ни пыли, ни грязи не видно. Даже блох не видно. А на белых он сам видел, как снуют. Фу!
И такой у него видимо грустный и задумчивый вид приключился, что кота приметила молодая пара, проходящая мимо. Из соседнего дома. Надо ж какой красавец. Что ж ты грустный такой?
Ну ухо чуть подрал в драке, ну в носу какие-то козявки застряли, ну бочка чуть втянулись, а щечки опали. Все равно потенциал этого кота был виден сразу. Красавец. И на руки пошел, и брыкаться и вырываться не стал. Так задумался, что и не заметил, как взяли… и куда-то понесли.
А вдруг хуже не будет? От этих людей пахнет жилым домом, не подвалом, а жилым домом.
Парень с девушкой на всякий случай даже объявления с фотографией повесили, мол нашли кота, вдруг у него дом есть, хозяин, что горюет. А вдруг вообще гулял, а они его украли.
Хозяина не нашлось, отозвалась бабушки, которые доложили, что кот уличный, что зовут его Блэк и он просто замечательный только не место ему на улицах, не вписывается что ли.
Так Блэк дома жить и остался. И стал Кузьмой. Не стали никак обыгрывать новые хозяева ни его цвет, ни историю обретения, просто Кузькой окрестили.
А ставший недавним пристанищем подвал и добрые бабушки теперь видны были ему из окна 5 этажа. Он даже немножко потосковал сначала. Однако дома было несравнимо лучше. Скорее всего это была не тоска по свободе и бабушкам, а чувство благодарности и к месту, и к людям, что пропасть не дали. Теперь он стал чистым, крупным, щекастым котом с шелковой шерстью, личной миской, личной лежанкой, личным мячиком и еще много чем чудесным и прекрасным даже личной страничкой в сети интернет, где со слов хозяев было понятно, что все были от него в восхищении.
Ему было то около трех лет всего, вся жизнь впереди. Хозяйка его и правда отправилась в мир иной будучи совсем древней бабушкой. Котенка ей подарил кто-то. И о том, что он мал, а она стара не подумал. Просто хотел компаньона бабуле.
И родные той старушки не бросили его, не оставили, когда беда случилось, себе взяли. А он возьми и пойди старый дом искать да бабку свою. Сбежал через окно и пошел. Бабка его гулять с собой, когда на улице тепло, брала. Даже в троллейбусе катала. Так что улицы он особо не боялся, просто знаком был с ней не близко. Вот увидел троллейбус похожий, запрыгнул и поехал. И так на другой конец города укатился. А там водитель кота заметил, да высадил под кустом. Как раз там, где вся эта история потом и приключилась.
И не то, чтобы его не искали совсем. Искали вокруг дома, откуда побег совершил. Но прикипеть, привыкнуть к коту не успели, чтобы без устали искать. Плюс дома две большие собаки. Может от них и удрал, попробуй теперь найди. Даже к бабушкиному дому проехали поглядеть, все обошли, соседям наказали, мол скажите, если кот появится, черный, большой, приметный.
Да его в том доме и знали все хорошо, бабуля с ним вместе ж на прогулку сколько раз выходила.
В тот период он еще Мурзиком значился. Вот ведь. Три имени, три судьбы…
Но как он мог там оказаться, если троллейбус то не тот самый был, на котором бабуся катала, совсем другой маршрут. Все они так похожи, а что номер еще надо смотреть откуда ж коту знатю.
Пусть их совместная жизнь с хозяйкой оказалась короткой, но ее точно нельзя было назвать плохой.
Да, в миске никогда не было деликатесов и в лоточек насыпали обычный песок, и с обеденного стола гнали тряпкой. Но на другие то столы было можно. И траву на улице разрешали есть, и даже в постель пускали и мыли в душе от блох. Ну вот просто так оно получилось. И оказался кот в подвале не по воле людей, а по воли судьбы. Может от этого не должно быть слишком ему обидно. Никто не предавал, не относил в клинику усыплять, не подбрасывал под порог Храма или магазина. В чем-то он и сам виноват! Может даже во всем. Не опредилился он еще с долей своей вины в жизни такой.
Может его в том числе и определялся, когда задумчиво сидел во дворе. Что лучше – иметь дом и потерять или сразу родиться на улице, чтобы не о чем сожалеть? А может вообще он ни о чем тогда не думал. Просто грелся на солнышке да и все. Он то уже знал, что зима впереди. И что зима на улице это страшно. Было бы не страшно, его бы и зимой гулять брали. А тут раз и все так повернулось.
С тех пор на «счастливом» Мурзика, Блэка, Кузьмы месте никого не было.
Не так видно много счастья в жизни дворовых котов. А коты и вообще не знали, куда их новый сосед так скоро подевался. Он какой-то странный, не от мира сего, может собаки задрали, машина сбила или провалился в люк какой, кому уж такое везение нужно.
Если бы знать про счастье, то на голый пол бы легли в том углу, не то, что на жиденькую картонку.
Из окна кот даже как-то углядел, как пушистая дымчатая кошка проскользнула в подвал. Должно быть, новенькая…завелась. Ничего так, молоденькая, лохаматенькая. Правда особого интереса к женскому полу у него с детства не было. Другие коты в подвале чего-то суетились по этому поводу, а ему не хотелось.
Хотя бы в этом тот, кто котенка бабушке подарил, здраво мыслил, меры принял, вручил уже без особого интереса к любовным похождениям подарок.
Эта лохматенькая новенькая и была мама Дикого.. И устроилась она на вакантное место Блэка в дальнем темном углу. Там потом, весной, и котят родила.
Конечно же, признали и пустили ее не в гости, а пожить не сразу. Но она ожидала более жёсткого приема и готовилась к нему. Два соседа и соседка шипели, махали лапами, даже показывали большие и страшные зубы. Особенно Дымка разошлась не на шутку. Видимо коты даму чуть благосклоннее приняли. Шерсть дыбом, глаза горят, хвост щеткой!
Кошки в подвале до глубокой старости доживают редко, слишком много опасностей вокруг, включая болезни разные, а это значит, все кто тут обитал были молодыми и сильными. Неравная схватка всерьез могла нанести значительный ущерб здоровью всех участников, а уж новенькой без сомнения.. С другой стороны все они здесь когда-то были чужими и новенькими. Кто-то приходил, кто-то уходил. Кошки постепенно привыкали жить в прайде. А уж если люди не прогнали новенькую, то зачем ее лишний раз трогать. Люди кормят, еду дают всем, значит так надо. Но пошипеть, оскалиться и даже показать когти на всех лапах – это обязательные ритуал «прописки». Пусть знает, кто тут старожилы. Да она и не посягала на лидерство. И даже на два тумака от Дымки отвечать не стала, вытерпела. Ничего, иногда приходится и прогнуться под ситуацию, она права, она тут хозяйка покамест.
Но в итоге уже к вечеру пятого дня вновь прибывшая могла считаться своей. Ну а дальше, дальше уже и до лидерства было недалеко с ее житейской мудростью. Понятно, что своими считались уже и дети, появившееся на свет все в том же самом углу, изменять которому она не стала. И гнездо для малышей в виде старой куртки да еще на меху получила. Как трубы проверять приходили, так и подарили, увидев что кошка очередная «на сносях»…
Ушла на промысел была картонка, вернулась – перина! Счастливый угол, что тут скажешь.
Вот и ей немножко счастья привалило.
Так что вот выпало Дикому родиться в обычном городском подвале у обычной уличной кошки, но в теплое время года и что важно -в таком необычном углу..
Но он пока не знал, да и никто не знал, как сложится его кошачья жизнь дальше.
Если снова вернуться в первые дни Ловкой в городе, то стоит сказать, что искали ее «дачники» долго. Целый месяц после того расставания.. И утром, когда еще тихо и темно, и вечером с фонарем, и среди бела дня, опрашивали всех. Не сдавались. Только искали совсем не там, где следовало, поэтому однажды и поняли, что уже никак не найти. Темнеть стало рано, светать поздно, ночи становились все холоднее, снег еще не лег. Темно-серая кошка в таких темно-серых условиях что черная. Тут Блэк был прав, не заметишь. По выходным вся любовь внучке и Топазу! Они быстро сдружились. Не разлей вода стали друзья.
Топаз вообще с первых дней почувствовал себя в городских условиях так, как будто тут всегда и жил. Ничто его не смущало, ни высокий десятый этаж, ни шум смывания воды в унитазе, ни даже условие делать свои интимные дела в большую пластиковую коробку, которую называли «лоток».
Какой же это лоток? Вот в магазине хлеб привозили в лотках, больших и деревянных, а это какое-то странное прямоугольное ведро. Ну уж, как будет угодно.
Хозяева даже земли для начала с гряд прихватили, все переживали, вдруг не догадается, что к чему. Он что, дурак что ли? Да как будто и знал уже, как положено жить городским котам.
Когти точил, где показали, спал, где разрешили. К слову сказать, спать ему разрешили везде, даже на голове собственных хозяев. А он сразу понял, как и чем заслужить их любовь и прощение за любую шалость или оплошность. В детстве с кем ни случается.
Надо сделать совершенно невиноватые глаза, даже слегка свести их к носу, собрать «в кучку», принять озадаченный и удивленный вид, словно говорящий «Кто же это мог такое натворить?» , сложить лапки ровненько и разделить всем своим видом негодование хозяйки. И все, ты прощен и совсем-совсем ни в чем не повинен. Ни в том, что цветок сам прыгнул с окна на ковер, ни в том что куриная ножка сама убежала под диван будто целая живая курица, ни в том, что все проснулись еще до рассвета, хотя имели полное и заслуженное право спать до девяти. И даже в том, что только что написанные главы нового рассказа исчезли бесследно лишь потому, что кто-то, сокращая путь от дивана к окну, прошелся по клавиатуре, одной лапой наступив на клавишу «удалить» а другой без всякого умысла подтвердил это намерение компьютеру, даже когда тот «засомневался». На это лохматое добродушное существо с голубыми глазами просто невозможно было сердиться долго. Но нарочно он никогда и не шкодил. Только случайно.
Все в городе ему подходило и нравилось. И на даче тоже подходило и нравилось. Предстояла счастливая жизнь, которая дается вовсе не всем кошкам. Когда самую непогоду, самые длинные и темные ночи ты пережидаешь в теплой квартире, а потом с весны и до осени резвишься на природе. Не жизнь, а мечта. Что лишили права стать отцом – ничтожная плата за такое счастье, особенно когда сам и не вкурсе, чего лишился, может оно не так уж надо и не так уж весело.
В конце концов хозяева полностью посвятили себя любимцу, постепенно забыв о том, что приключилось с его сестрой. Не то, чтобы совсем позабыв, но приняв то, что уже ничего не изменишь, как данность.
Хотелось, как лучше, вышло как вышло. Бывает. И не так уж редко.

Автор:  Lansve [ 07 фев, Ср, 2018, 10:24 ]

На одном дыхании читается :)

Автор:  Helt [ 07 фев, Ср, 2018, 11:34 ]

Как всегда - захватывающе :!:
Скрытый текст +

Автор:  Myakus [ 08 фев, Чт, 2018, 09:31 ]

Затягивает, жду продолжения.

Автор:  POCA [ 08 фев, Чт, 2018, 11:06 ]

Оно не напрямую о кошках, но сегодня есть.
Наверное тут что-то повтрояется из каких-то историй котов в "Мосте" или историй людей, но что-то основано на моих воспоминаниях, что то на рассказах бабушки и родитей, поэтому и повторяется.

Дом
Изображение

Так уж получилось, что родился самый обычный полосато-дикий котенок в самом обычном городском доме. Что самое забавное в том самом городе, чемпионом которого был его собственный дед.
Но разве с такими внешними данными докажешь, что вы родня? Типичный дворовый котенок, каких сотни в типичном кирпичном доме.
Хотя сам Дом заслуживает того, чтобы о нем поведать. Ведь Дикий его теперь мог называть совсем не пустым словом «Родина».
А дом стоял на этом месте уже пятьдесят третий год. Сколько всего повидал! Сколько людей, сколько судеб, сколько перемен. Сначала, полвека назад, здесь был всего лишь поле-пустырь, за за ним, река, а за рекой лес. Чуть поодаль, километрах в двух деревенька. Вовсе никакого города. Город начинался за перелеском с военной части с другой стороны от реки и то как-то «жиденько» начинался с подсобных строений да пары фабрик.
Горожане в этот самый лес за грибами приезжали или просто погулять. Река тут за лесом пойму образовывала, туда купаться летом из города молодежь ездила. Почти час из самого центра на троллейбусе и ты не природе. А потом все поменялось. Потом вдруг тут началась какая-то суета и выросли первые два дома, тот самый, в котором началась жизнь Дикого и соседний, такой же, через двор.
Это было кирпичное здание в шесть подъездов и 6 этажей. Возвели которое практически посередине пустыря в рекордно короткие сроки. Тогда вообще было время разных подвигов и рекордов на трудовом фронте. Такое поколение. Войну пережили, детей войны подняли, как этим детям войны быть хуже своих дедов и отцов, как ни бросить на строительство мирной счастливой жизни все свои силы?
И дали там первые квартиры военным той самой ближайшей военной части, вышедшим в отставку, да руководящему составу будущей грандиозной стройки. И стройка не заставила себя ждать. Одинаковые, но аккуратные дома в 5 этажей стали расти в этом лесу буквально как «грибы». Правда и лес пришлось почти весь вырубить. Дом за домом, дом за домом и вот уже целый квартал! Теперь кирпичные «первенцы» не чувствовали себя так одиноко.
Вокруг закипела уже не только стройка, но и бурная жизнь. В центре города расселяли коммунальные квартиры и давали каждой семье свою собственную. И людям, теснящимся в небольших квартирках по три семьи, тоже давали квартиры, каждой семье отдельно.
Да, совсем не в центре города, что очень пугало старшее поколение, считающее этот район глухоманью, да самое простое типовое жилье, но свое! Если старички еще тосковали по старым центральным районам, по узким переулкам со старыми тополями, по скамеечкам в тени и даже по общей кухне и перепалкам хозяек на ней. Там прошла молодость, там пережили военные годы. Однако они радовались за молодых, за детей. Они должны иметь если уж не свою квартиру, то хотя бы личную комнату, а не отгороженный ширмой угол в большой общей. Переживали конечно, но собирали свои вещи и переезжали в эту «тьму-таракань». Ну и кошек, у кого были, конечно же, с собой везли. Бывало что и сбегал какой, не желающий переселяться. Ездили искать. Чаще находили, но случалось, что и нет. Вот так кто-то обретал дом, кто-то терял. Но в подавляющем большинства хвостато-усатые жильцы переселились без проблем. Здесь было интересно, правда мышей пока намного меньше, чем старых районах. Зато немало птиц.
Само время было особенное. Когда люди верили, что счастливое завтра обязательно скоро настанет, когда равенство и братство совсем не пустые слова, когда выбранный всей страной в целом и каждым в отдельности курс самый правильный. Все это вселяло надежду и оптимизм. Особенно в молодых. Вот в этих самых бабушек, которые теперь кормили Дикого и его семью, которые были тогда совсем-совсем юными, а может кто-то еще детьми. И так они верилив это неизбежное счастливое общее будущее, что и коты начинали в него тоже все вместе верить.
Нынешние пенсионерки помнили, как заселялись в этот самый дом, помнили то время и многие были убеждены, что именно он было лучшим временем в жизни. Не только потому, что были молоды. Сама атмосфера была особенная. Все будто бы любили друг друга, по крайней мере стремились к этому. И проработали все по 40 и больше лет, надеясь, что заработают на безбедную старость. Но все поменялось. И безбедной их жизнь можно было назвать с натяжкой, разве, что те, над кем дети, как и положено детям, шефство взяли. Но ведь в войну было хуже. Ведь войны то нет. И это главное. А значит своим скромным завтраком надо поделиться с теми, у кого никакого нет, с теми, кто ждет внизу к назначенному часу. Заодно и прогулка ноги размять, и общение с подружками. Эх молодость, молодость, где же ты…
Сколько было веселья в этих дворах. Как играли по выходным в волейбол, а как отплясывали по праздникам до рассвета. Обязательно кто-то выносил баян, или включали граммофон прямо в окно.
Никто не практически не закрывал входных дверей, окна новенького дома на портили своим видом железные решетки на первых этажах, превращая его в тюрьму. Все знали своих соседей и воспринимали их как родных, все знали жителей всего двора, их беды и радости. Нет, ну были конечно разного рода исключения из правил, и странные нелюдимые личности, и воришки, и пьяницы, и дебоширы и тунеядцы. Кого всем домом брали на поруки, кто-то так и пропадал в водовороте никчемной жизни. Но не они задавали тон истории вокруг. Сколько всего помнил этот самый дом. Сколько семей видели его стены.
Это и шумные новоселья, и радость веселых свадеб, и слезы прощаний, и ночной плач младенцев, появившихся уже в этих стенах, и тихие признания шёпотом в любви, пока никто не слышит, кроме стен, и снова шуб свадеб и новоселий. Кто-то жил в доме с самой его постройки, кто-то приехал потом, кто-то дожил тут своей век, а кто-то на свет появился.
Дом помнил, как всем двором отмечали праздники, как устраивали общие субботники, как дети гоняли в футбол, а дедушки, играющие в домино рядом, шумно «болели» за внуков. Дом помнил, как всем миром сажали тощие кустики сирени и деревца черемухи на пустыре. И вот уже все постройки вокруг утопают в сирени, а ветки черемухи буквально стучатся в окна жильцов третьего этажа. И хилые топольки давно уже выше крыш.
Здесь рождались, делали первые шаги, шли в школу, влюблялись, женились, заводили детей, потом внуков. Полвека – долгий срок. И всему этому свидетелем был дом.
И да, он тоже был уже не молод, и имел свои раны. То трубы потекут, то крыша провиснет. Но всегда его «подлечивали» и снова стоял как новенький. И но продолжал нести свою службу, давая людям столь необходимое самое ощущение тепла собственного гнезда, родного дома. И он тоже скучал, как и бабушки, по юности своей, по тем временам, когда люди были добрее, а души их более открытыми, как и двери в квартиры. Обычные деревянные двери, вовсе не стальные, как нынче.
И мебели в квартирах было меньше, а света больше! Иногда дому казалось, что все эти двери, замки, решетки, все это добро, нажитое людьми за последнее время, такая «тяжесть». Ну зачем им столько вещей? Разве в этом истинная радость? Но он мужественно выдерживал груз на своих «плечах» Ну хотят три телевизора, значит так надо. Ходить к соседям смотреть, как бывало тоже наверное не очень то и здорово. И наряды меняют каждый день. Кто это? Новенькая? Да нет, же Варюха из 18 квартиры, опять новое платье. А Дом помнил как братья, почти погодки Юрик и Шурик на свидание одни парадные брюки по очереди надевали. Один на свидание идет, другой дома сидит, потому что такие вот штаны презентабельные, нигде умелыми руками матери не зачиненные только одни завелись. Зато женились братья один раз и на всю жизнь. Что по нынешним временам редкость. Только имеет ли смысл гадать, что было лучше тогда, а что сейчас?
Другое время, другой курс, другие люди. Все тот же Дом. Да и люди, не такие уж кардинально не те…. Во-первых, многие потомки первых поселенцев, во вторых главные мечты что тогда, что теперь у людей одинаковые. Вот как на Новый Год раздавался в квартирах звон бокалов, так и слышал Дом под этот звон из года в год десятилетиями одни и те же пожелания, так и оживали в душах одни и те же надежды. Люди хотят быть счастливыми. Во все времена.
Они хотят быть здоровыми, любимыми, не одинокими и успешными быть хотят. И вряд ли что-то изменится и еще через 50 лет. Поэтому дом все равно любил всех своих обитателей, в том числе и тех, кто ютился в подвале.
Кошки там появились не сразу. Сначала это был просто сам по себе подвал. А откуда было взяться кошкам в лесу? Потом уж сюда добрались.
Сейчас, когда Дикий стал полноправным жильцом и обитателем Дома, на первом этаже здания находился детский клуб. Тогда, полвека назад там было что-то наподобие общежития для строителей, возводящих всю эту по тем временам сказочную красоту. Это сейчас на фоне домов, достающих до неба, которых так напугалась мама Дикого, эти домишки казались почти бараками. А тогда они гордо назывались новостройками. О них делали репортажи, о них писали в газетах.
И теперь многие новоселы наконец-то получили возможность завести в собственной то квартире себе питомцев.
В коммуналке или в доме на несколько семей всегда обычно находились противники этой затеи и нередко возникали конфликты. А еще ведь примета есть. Мол, через порог нового дома надо обязательно первой пустить кошку. На счастье. Вроде и поколение было не то, что в приметы, даже в Бога не особо верующее, только в себя… но все равно традиции штука живучая. На счастье же. И если всегда мечтал о коте, чего ж не попробовать, не совместить мечту с новосельем?
Так что любая случайно забредшая в эти края бездомная кошка практически тут же обретала дом. Как и ее дети.
Да и строители активно рекламировали всех рожденных тут за время стройки малышей. Мол, каждому в дом по коту. И малыши шли нарасхват.
Так что в подвал начали заселяться первые обитатели, когда эти малыши, когда стали выходить во двор на прогулку и плодиться и размножаться. В те времена дворы были относительно тихими и безопасными. Машин - по одной на дом у какого-нибудь чиновника или отставного полковника. И медицина в вопросе кошачьей контрацепции не преуспела. Никто и не думал вообще о таком.
В итоге подвалы всех домов заселились. В том числе и тот, где теперь обитал Дикий. Когда стройка закончилась, первый этаж дома отдали под какой-то архив документов. Привезли стеллажи, разложили папки, посадили заведующую за столом. Никаких компьютеров тогда тоже еще не знали, поэтому разного рода папок и бумаг появлялось много. История. И надо было эту историю где-то хранить.
Ну а в таких местах всегда водились мыши. Да и крысы тоже. Прогрызть папку старых бумаг и устроить там гнездовье для семьи – самое мило дело. Так что некоторым обитателям именно этого подвала неожиданно подфортило. Может тем, кто хоть раз да полежал в заветном счастливом углу?
Как бы то ни было, но сразу четверых взяли на «работу» в архив. Им позволено было там находиться постоянно и обязательно ночью. Их кормили ровно столько, чтобы считали помещение своим домом, а заведующую хозяйкой, но, чтобы охотничий инстинкт не был заглушен желанием крепко выспаться после сытного обеда. Поэтому потчевали днем, на ночь оставляли голодными, для охоты. По сравнению с подвалом это по-любому была райская житуха. Но свободный выход на улицу котам никто не запрещал. А значит они по-прежнему плодились и размножались, крутя романы с девицами из подвала. На службу специально были приняты именно коты, потому что кошки неизбежно однажды тоже устроили бы в бумагах себе гнездо для семьи. Пришлось даже поскупиться мнением о том, что кошки ловят мышей лучше котов. Такое убеждение бытует издавна.
Потому что кошкам надо кормить детей и учить их охоте. Поэтому, в деревнях до сих пор заводят в избе кошек вместо котов. Кошки рожают котят, а с этим никто не борется при помощи доктора лишь потому, что без детей кошка и мышей ловить перестанет, что охотничий дух пропадет вместе с материнским. Заблуждение. Проверено не одной чисто квартирной кошкой, которая и мышей до в жизни ни видала и детей никогда не имела. Но со всякого рода предрассудками и заблуждениями, берущими корни в давних временах, бороться всегда трудно. Выходит, но очень неспешно.
Так что тогда в архиве трудились пацаны. В том числе и далекий предок Рыжего кота.
Так что выходит Рыжий был по сути уличным не в первом уже колене, поэтому и не выказывал желания что-то менять собственными силами.
Его пра,пра пра предок был тоже рыжим и толстым. Однако весьма подвижным и быстрым, чтобы прослыть знатным охотником.
Кормили его тогда, конечно же не те ж самые бабули, что теперь потомка, а бабушки этих бабушек. И именно с их протекции он и попал в архив.
Выходит, что так оно было всегда. В подвале кошки, около подвала – бабушки. Дом уж это хорошо знал. Молодые так спешат жить, что в этой спешке кошек на улице и замечают то далеко не все.
Не то, что они там голодные и несчастные, а того что они там вообще есть.
Жизнь бурлит. Дела, семья, работы, дети, все по кругу. Не хватает общения с братьями меньшими, заведи своего. Конечно, молодежь кошек тоже всегда подкармливала, как и люди средних лет, но чаще так, эпизодически, время от времени, раз от разу или просто передавали бабушкам угощение. Вот это с тех пор практически ничего не изменилось. Другое дело пожилые люди, особенно женщины. Ведь желание заботиться о ком-то, кого-то жалеть, кому-то быть нужным не проходит просто так, когда вырастают дети и внуки или даже правнуки, даже когда уходит здоровье и понимаешь, что нянька из тебя уже некудышняя. С тобой уж родня нянчится, аки с младенцем. Не забудь плиту выключить, не забудь таблетку принять, не ходи одна никуда далеко и т.д.
А уж если на каком-то этапе пути, ближе к финишу остаешься один или почти один, то одиночество только обостряет все эти потребности, быть нужным кому-то. Вовсе не все их кормилиц-старушек были одиноки, брошены или забыли. Лишь малая часть. Просто у молодых свои заботы, свои семьи, свои дома, иногда совсем в другом конце ставшего огромным города. Вот это единственное, что не учли те, кто возводил когда-то эти самые дома и кварталы по всем направлениям от центра и те, кто уезжал за пределы старого города.
Не думал тогда никто, что расстояние, на которое расширятся городские границы разведет однажды близких людей, что видеться они будут реже, общаться меньше. Да и ритм жизни стал совсем сумасшедшим. Хорошо хоть мобильные телефоны изобрали, можно быть с близкими на связи в любом месте в любое время. Вот и осваивали бабушки на старости лет модную технику, чтобы узнать все новости и детей и внуков, да и они чтобы знали, что все пока хорошо. Конечно не все было хорошо и не всегда. Но зачем расстраивать молодых тем, что снова соседи скорую вчера вызвали из-за давления. Не померла же, обошлось. Значит все хорошо. Они заняты, у них дела, вот скоро праздник, свидимся, зачем по пустякам любимых волновать.
И выйти и покормить кошку – это как таблетка от недостатка общения с глазу на глаз, без телефонов. Даже если просто с котом. Ну и что что не отвечает? Слушает же, в глаза смотрит.
И средство себе доказать, что раз ты не забыл, раз ты что-то приготовил и сам на улицу вышел, раз ты помнишь, как рыжего кота зовут и к соседке вечером на картишки позвали, значит на самом деле все хорошо, жизнь продолжается. Просто слегка неспешно идет, как старушка, ковыляя.

Менялись поколения кошек. Менялись поколения бабушек. И вот уже они, кто когда-то пробегал мимо подвала по делам и считал свою бабусю, чистящую на кухне мойву в кашу специально для дворовых кошек, слегка чудаковатой старушкой, которой просто скучно и нечем заняться, теперь сами делали ровно все ровно то же самое. И слезы к глазам без повода подбирались все чаще, как у той старушки, и кряхтеть и охать как-то само собой выходило, и сон в ночи почему-то не шел. Все это Дом видел, все это он понимал и тоже старел помаленьку.
Эта эстафетная палочка нечто большее, чем просто передаваемая старческая скука. Это что-то иное, совсем иное. Какая-то не писанная на бумаге история, единственным архивом для которой является память…
Кстати, об архиве. О том самом, обычном бумажном.
Итак, с легкой руки кормилиц первого поколения попал рыжий кот Барин в архив. И еще три кота. Это уж точно не барское дело мышей ловить, но так уж получилось. В этом кот имя не оправдывал, работал усердно не по-барски. Только вот формами был разве что похож да вальяжными манерами.
И прожили там до конца дней не все четверо. Поэтому у каждого подвального жителя этого дома был шанс однажды попасть на более теплое местечко, в заветный архив, как только должность оказывалась вакантной. А уж на чужом горе или счастье строили они свою жизнь раз на раз не приходилось.
Даже как-то кошка одна туда затесалась. И конечно же, как и ожидалось от Барина с сослуживцами котят и родила. Двух котов. Поэтому их сразу в архиве уж и оставили, а вот кошку кому-то отдали в добрые руки. И мышеловка была неплохая, но слишком уж хлопотно.

Из первого поколения всю жизнь провел в архиве как раз Барин. Одного его напарника сманил директор рыбной лавки, что открылась через год после архива через улицу. Подманивал, подманивал и сманил. Нет, чтобы своего, другого кота найти. Но земля слухами полнится, а про этих служак уже весь двор знал, какие они молодцы. Кто ж устоит перед таким искушением. Где лучше служить – среди бумаг или среди еды?
Разве что Барин устоял, на приманки не повелся.
Другой кот на пенсию вышел вместе с заведующей. Она вообще рыжего хотела себе забрать, да вот черный с белой грудкой взял да повредил себе лапу в какой-то уличной схватке. Вроде лапа зажила, но хромота осталась. Куда уж его оставишь? Ушла и забрала. А Барин остался.
Третий напарник лет пять проработал, а потом как свозь землю провалился. Убег куда-то. Он вообще гулена был. Иногда по три дня где-то шлялся. Но потом приходил и работу свою исполнял. А тут ушел и пропал.
Зато Барин все свои 16 лет в архиве и прожил. Год в подвале еще до этого. Последние года два уж мыши от него по большей части сбегали. Глаза уже не те, лапы тоже. Но он мог шугануть их в засаду более молодым товарищам. Да и в архиве он уж стал ни сколько работником, сколько талисманом. Ловит, ни ловит, пусть все равно старичок тут живет.
Там он Кошачьему Богу душу и отдал под стеллажами. Хотел было уйти, помереть свободным котом, но ночь была, выходные, двери закрыты, не дотянул.
Когда утром на зов не вышел и когда его нашли, то устроили пышные похороны. Ребятишки даже букеты принесли и гроздья рябины под сирень, где кота закопали. Сирень и сейчас на месте была, пышно цвела по весне.
Нынешний Рыжий почему-то любил под ней полежать после кормежки, под той сиренью. Да и Барин уважал это место, не зря же его ему выбрали.
Архив просуществовал в доме лет, наверное, тридцать, а то и все сорок. И годами все было как было. Кошки, бабушки, архив.
А потом документы вывезли. Настали смутные какие-то времена. Помещение то пустовало, то прекращалось в некий склад не понятно чего, то там собирались какие-то странный люди, целых два месяца вообще рынок был. Как-то говорят даже драка бездомных там была, милиции понаехало. Да, появилось такое явление как бездомные и вошло в обиход новое слово бомж.
Что коты без крова бывают Дом знал, но вот чтобы люди. Это было как-то дико по-началу, потом стало обыденно. Ну как такие вещи могут быть обыденными? Не понятно. Но не ему, Дому, судить.
Он жильцов любил, но никогда не имел возможности их выбирать, или сам вселять и выселять по своему желанию. Была бы такая возможность, всех бы приютил. В тесноте, не в обиде, ему ли ни знать. Кошки всего этой смуты сторонились. А архивных кого домой взяли, кто в подвал снова вернулся смуту пережить.
Мышей в закрытом наглухо пустующем этаже развелось видимо-невидимо. Жильцы стали жалобы писать. В конце концов приехали рабочие, все отмыли, все покрасили и открылся в доме клуб детского творчества. Детишек туда водили музыке учиться, рисованию, танцам и всяких другим навыкам.
Как раз страна начала оправляться от шока после резкого смена курса и траектории движения к будущему, по которому столько лет шла вместе со всем народом своим. Народ перестал бояться за то, что будет завтра, подросло новое поколение тех, для кого новые условия были уже привычными, жизнь начала возвращаться в более-менее спокойное русло. Не без проблем, совсем не без проблем, но все же. По крайней мере стрелять на улицах стали реже и в новостях про криминальные разборки пугающих всех «группировок» (тоже новое было слово) говорить меньше. Образовался постепенно средний класс. Не бандиты, урвавшие свой кусок когда-то общенародного пирога, и не бедные вдруг потерявшие ориентир люди, на которых как казалось разделилось все общество сначала, а те, кто сумел таки адаптироваться так или иначе выстроил жизнь в новых условиях. И снова стали водить детей в кружки и секции. Правда теперь не бесплатно как раньше, а за деньги, но все равно было лучше, чем совсем ничего, чем когда дети по улицам бегали, пока мама и папа думают, как им на хлеб заработать.
Сложные были позади времена. А теперь молодые мамы, щебеча о чем то своем, о родительском, каждый день вели своих чад на занятия. Особой популярностью пользовалась группа английского языка и класс бальных танцев. Что ж, новое поколение не без оснований полагало, что в нынешнем обществе такие знания и умения будут не лишними, все, конечно же видели в своих детках будущих успешных предпринимателей, дипломатов, ученых или звезд эстрады и телеэкрана. Умными и образованными.
Во все времена родители хотят, чтобы их дети в жизни достигли большего, чем получилось у них и жили лучше. Поэтому клуб пользовался успехом. Тогда таких было еще мало, и проект был обречен на успех. Кто-то, кто купил и оборудовал помещение не прогадал. Взрослые тоже активно учились чему-то новому, вести бизнес, например.
Только вот котам какая с того радость? Да никакой. Шансов на то, что снова понадобится их помощь в клубе практически не было. Ремонт сделали хороший, ни одна мышь не проскочит.
Да и дети такие громкие!
Плюс далеко не все родители приходили в восторг от перспективы общения их холеных деток с бродячими кошками. Если будет надо, они породистую домой купят, у доктора ее проверят. А тут – грязь, блохи и что совсем страшно еще и лишай, не дай Бог…
Это не былые времена, когда дети всем двором тискали всех подряд кошек, а потом все вместе всем двором зеленкой мазались вместе с ними. Так и ходили в разных мазилках, и коты, и дети и их родители.
Времена другие. Никто уже детей одних во двор и гулять то не выпустит. За руку водят, из школы встречают, в школу провожают, ключ от в квартиры не доверяют. У тех, кто побогаче появилась домработницы и няни, кто жил поскромнее определи детей в группы продленного дня или уговорили бабушек бросить работу, что чаще всего. И понятно, что в популярный детский клуб деток водили те, кто мог себе это позволить. И такие гениальные детки просто никак не могли общаться дворовыми котами.
Пришлось бабушкам котов новой науке тоже обучать. Чтобы к двери даже близко не совались. И кормить стали, когда клуб еще не открылся или уже закрыт. Не то, чтобы кошек обижал кто-то сильно. Подвалы не забили, уже неплохо. Через какое-то время привыкли они сами пережидать наплыв детей и родителей, не попадаясь на глаза. Шумно, конечно стало, но явной угрозы не было. На их жилье никто не посягал. А если какой малыш и протягивал к ним руку, так даже хвост не надо было поджимать, мамаша оттаскивала ребенка с криком «не трогай» быстрее, чем тот успевал дотянуться. Коту же кричала «Брысь!»… ну Брысь так брысь, не очень то и хотелось.
Были и более спокойные мамы. Которые показывали кошечек ребенку издалека, даже рассказывали, как им тут зимой холодно, как голодной, как тяжело жить на улице без своего дома и что нельзя кис обижать. Они и еду бабушкам для кис приносили, весьма вкусную. Нередко это были как раз няни малышей. Так сказать те, что поближе к народу, к самим бабушкам.
Но большинство кошек просто не замечало. Когда жизнь вертится вокруг своих собственных «котят» и своей семьи и ничто не этому не угрожает, зачем отвлекаться. Да и молодость ту самую, когда реально не видишь такие мелочи точно никто не отменял. Вот будут бабушками… вот тогда еще лет через сорок…
Кошки приспособились. Люди тоже. Одни не пытались попасть на запретную территорию, другие не посягали на кошачью.
Клуб продержался долго, лет 7 не меньше. Именно в этот период и появилась тут мама Дикого. Такого рода заведений стало уже много, платежеспособных родителей тоже прибавилось, цены на подобного рода услуги стабилизировались и занятия стали доступны почти всем.
Приходила сюда уже достаточно разношерстная публика, с разным, но в целом нейтральным отношением к кошкам. Живут в подвале и живут, во всех подвалах живут, обычное дело. Кошки тоже давно привыкли к людям чужим первыми не бежать, так что никто друг друг не мешал и встречи проходили по уже привычному сценарию «Вон, видишь киска. У нее дома нет. Трогать ее нельзя, она укусит…» или «Давай ей положим колбаски и пойдем, а то она будет бояться и не покушает»… С чего взяли что обязательно укусит? С чего взяли что при людях есть не станет?
Вообще-то может и правы конечно, но цель то понятна, чтобы ребенок кого попало руками на улице не хватал. Да и не обидно вовсе. Совсем. Главное, чтобы вот в этом нежном возрасте, они поняли, что киски в подвале – они несчастные бездомные, которые даже если и кусают, то не со зла, а от страха. И что их пожалеть нужно. А не умеешь пожалеть, тогда не замечай. Главное, чтобы эти малыши, когда вырастут не превратились в тех, кто станет издеваться над слабыми и беззащитными лишь потому, что они «грязные, больные, плохие, ненужные никому». И тут даже не важно люди или кошки. Так что Дом полагался в этом деле все таки на мудрость мам, раз сам ни слова сказать не мог….
Так что когда Ловкая сюда прибилась, жизнь текла по уже устоявшимся законам. Правда первые дни клуб как раз закрыт был. Занятия начинались с 10 октября. Но к тому времени она уже вполне обжилась и когда вдруг стало непривычно шумно, но Рыжий и остальные даже ухом не повели, успокоилась и поняла, что значит так и должно быть. А кто такие маленькие человечки она тоже представление имела В деревне летом их было достаточно. Каникулы же. Но в силу своего осторожного характера с ними она на тесный контакт старалась на выходить. Как-то одна тетка у магазина поймала доверчивого Топаза и дала дочке своей подержать. Дочка или внучка так прижала брата к себе, то сначала пискнул, потом крякнул, потом вообще затих, аж голубые глаза закатились. Ужас! Даже тетка сама перепугалась, сразу котенка отобрала, погладила и на дорогу обратно посадила. Еле еле отдышался брат потом. Лучше не рисковать.
Не зря она тогда сразу как людей увидела в траву прыгнула, а брат на тропинке, дуралей, сидеть и остался.

Нельзя заходить в большую стеклянную дверь, ну она, новенькая, и не будет. Зачем, если не знаешь, что там, за дверью. И детей потом научит не заходить. А в остальном все вроде нормально.
Что впереди грядут очередные, для кого-то судьбоносные перемены еще никто не догадывался. И Дом в том числе. Ему детишки нравились. Бегают, шумят, вокруг мамы молодые снуют. Как-то сразу понятно, что жизнь вперед идет, и он вроде бы тоже становится моложе. По выходным на занятия чад приводили папаши. Тоже весьма занимательное зрелище. Только машин во дворе становилось сразу много. И так в последнее время совсем беда с этим делом. Кто ж тогда, когда все начиналось мог угадать, что почти у каждой семьи своя машина будет, а то и две?
Никто не предусмотрел, вот во дворах и тесно. И тут еще папы эти пешком ходить разучившиеся, наверное. До клуба идти пять минут, нет, на машинах приехали. Может просто показать друг другу у кого круче? Но все равно суета Дом радовала. Клуб лучше, чем архив. Веселее. Приятно, когда где-то внутри тебя ребенок рисует яркими красками мир вокруг, а потом с радостным смехом выбегает родителям «Смотрите, смотрит, что я нарисовал! Я сам!» Как то Дом даже увидел на таком вот рисунке сам себя. И куст сирени на углу. Родители наверняка сохранят его на память. Это ж здорово! И даже кошки на те рисунки попадали. Рыжий так точно. Как ни прятался, его не заметить было сложно.
В таком же доме-близнеце по соседству сразу же после стройки, как строители съехали, открылась детская поликлиника, где малыши уже нескольких поколений вечно капризничали и боялись, где им было больно или просто скучно. И у мам были такие озабоченные лица! Хорошо, что этому Дому достался сначала тихий архив, потом веселый клуб. Его радовали и покой и позитивные эмоции.
Может пенсионерам с нижних этажей такой переход от архива почти к детскому саду и не понравился, а Дому да. С другой стороны, бабушкам теперь было на что поглядеть в окошко. Да и галдеж был не постоянным, как не детской площадке, а по расписанию, между занятиями, в пересменку. Каждый урок полтора часа. Можно успеть вздремнуть. А если вдруг песенку какую там разучивают, считай колыбельная. Дом был доволен. Архив все таки скучновато. Он так вообще не спал никогда , хоть и район давно уже прозвали «спальным».
Постоянно, даже ночью, находилась хотя бы одна квартира, где кто-то бодрствует. Пока кто-то засиделся, другому уже на раннюю работу, там мать кормит младенца, там студент готовится к зачету, там старику не спится, там кто-то матч затеял в прямом эфире смотреть с другого конца света. Да Дому и не положено спать, он де Дом!
Он очень любил выходные, когда все жители были дома и чем-то интересным заняты. И грустил в мае, когда часть жителей уезжала по своим дачам, детей отправляли к бабушками туда же, в деревню или в лагеря. А в августе все возвращались. Лучшее время в году, еще тепло, и все дома. А еще радовали общие большие праздники – 7 ноября, 1 мая, 9 мая, и конечно же Новый Год.
Увы, часть их оказалась забытой, но Новый Год – это точно навсегда! Зато стали отмечать Пасху всем домом, а не только бабушки по-тихому между собой.
Выходило, что долгую жизнь уже Дом прожил. Ну что эти молодые, высокие, стройные, с блестящими окнами и пентхаусами под облаками зазнайки могут знать о жизни? И простоят ли они вообще полвека на этом месте? А он еще ничего, он еще постоит десяток-другой лет. Кирпич – материал надежный, веками испытанный, не то что эти модные нынче облицовки. Вон тому великану у речки еще и двух лет нет, а штукатурка вся осыпалась и плитка за ней. А воображал то, а чванился… Поживи с мое, потом хвастай, думал иногда дом, озираясь по сторонам и видя как меняется мир вокруг. А потом, потом он вспоминал, что основа жизни – это добро. И вообще если ты начинаешь брюзжать как старик, ругая молодое поколение, значит ты стариком и стал. А этого допустить Дом никак уж не мог.
Он встречал, провожал, радовался, оплакивал. И судьба каждого кота ему тоже была не безразлична. Вмешаться не мог. Приютил и все. А дальше – дальше как Бог даст. Но чужим ему никто не был, даже если гостил в подвале всего день-другой, а потом благополучно нашелся.
И конечно же, Дом приметил и кошечку молодую и прибавление. Эх, бедолаги, бедолаги, живите, я помогу…
Видел он в квартирах своих каким может быть настоящее кошачье счастье. Если бы мог взять горсточку, да в подвал отнести, так и сделал бы. Но у него и ладошек то нет, только стены да окна. Он же Дом. А еще душа. Душа у него была. Ее никто не видел, но это же не означало, что ее нет. А что тогда иначе как не душа болело и радовалось за всех? Просто такое стены никак не умеют, даже если и из кирпича.

Скрытый текст +

Автор:  Чупакабра [ 08 фев, Чт, 2018, 13:39 ]

Читаю, перевариваю... Может не сразу буду писать, хочу дома перечитать еще раз. Наташ, очень нравится :)

Автор:  Helt [ 08 фев, Чт, 2018, 14:46 ]

Прочла с удовольствием, терпеливо жду продолжения :OK:

Автор:  Myakus [ 08 фев, Чт, 2018, 15:33 ]

Какая интересная мысль - показать жизнь глазами дома. Дома как-то привыкли восприниматься, как неодушевленные предметы, не способные к анализу и переживаниям. Вдохнуть эмоции в предмет доселе воспринимавшийся как нечто абсолютно им чуждое - потрясный прием!
И очень нравится образное повествование и внимание к деталям. Меня это и в первых рассказах привлекало. Написано так, что представляется все, будто видишь это собственными глазами на расстоянии вытянутой руки.

Автор:  POCA [ 09 фев, Пт, 2018, 11:38 ]

Про дом сначала так не планировалось, оно по ходу написания само так начало вырисовываться, от имени дома. Но идея и самой понравилась.

Продолжим?:

Соседи…Васька.

Изображение
Если бы Дом записывал историю каждого, когда-то жившего здесь кота, то того самого архива, что долго был не нижнем этаже, не хватило. Ведь все эти судьбы переплетались друг с другом, переплетались с судьбами разных людей, с какими-то маленькими и большими событиями. Кажется, что только о жизни человека, да и то далеко не всякого, можно книгу написать. Но судьба есть у всего - у самого Дом, у деревьев вокруг, у вещей в каждой квартире, тем более уж у котов. И жизнеописание некоторых таких жизней и судеб могло занять ни одну страницу. Но Дом писать не мог, он не мог даже рассказывать. Он просто помнил.
У Дикого же его первые в жизни воспоминания только-только начинали формироваться. Что из этого времени он вспомнит в будущем никто не мог знать. Останется ли в памяти образ матери и остальных котят? А Рыжий? А все остальные? А эти бабушки? А Ботинки? Ботинки должны обязательно запомниться.
Котенок рос наблюдательным и внимательным. Еще, когда он не мог толком ходить, а только-только глазенки свои открыл, и когда полагал, что весь мир это и есть мама, братья, сестра, подвал и соседи, он с первого же «зрячего» дня пытался изучить этот мир. И найти в нем что-то хорошее. Рыжий – красивый, большой, даже огромный кот. Но кажется, что вся его серьезность и даже некоторая грозность напускные. По глазам видно, что добрый. Дымчатая кошка напротив Рыжего чистюля. Перед сном готова часами вылизывать свою шерстку и блох оттуда гонять. А спать пока ляжет, то на один, то на другой бочок повернется, то мордочку лапкой прикроет, то хвостиком. И во сне она будто бы улыбается. Видит, должно быть, что-то хорошее. Может быть свою маму видит? Просто тогда все представления малыша о хорошем были весьма и весьма ограничены, и лучшее, что было в этом не очень то большом и не очень то ярком пока мире – мама!
Интересно, а у нее, у этой кошки где детки? Почему их нет, если она тоже кошка? Кто тут есть кот, а кто нет котенок почему-то точно знал, только не знал почему. Вот третий взрослый сосед, определенно кот. Который был для Дикого загадкой. Он вроде как тоже был рыжим. Но не таким ярким как толстый котяра и куда более поджарым. Еще у него было белое пузо, белая грудка и светлые пятна на лапах. И какие-то особенные глаза. Точнее их взгляд. Будто бы он что-то знает, что не ведомо всем остальным. Что касалось Дикого, то тут все вокруг знали определенно больше котят едва-едва прозревших. Однако в этом именно взгляде была какая-то тайна.
И маленький котенок не ошибался в своих чувствах и оценках. Этот кот, которого по-простому бабушки звали Васькой был необычным и с их точки зрения.
То что рожден он был на улице – не вызывало никаких сомнений. Бабушки даже знали где. Под «Аптекой». Уж что, что, а, увы, у пенсионеров заведение весьма посещаемое. Может быть потому, что там часто пахло микстурами, может быть потому что микстурами пахли и многочисленные старички, и старушки из посетителей, в подвале всегда было перенаселение. Да и с пустыми руками постоянные клиенты редко приходили, что-нибудь кошкам да принесут. Здание аптеки было отдельно стоящим и маленьким, маленьким был и подвал. Все, родившиеся там котята просто не могли оставаться вместе. Даже с учетом того, что выживали рядом с оживленной дорогой далеко не все, перенаселение каждую осень было весьма ощутимым. Вот и разбредался молодняк кто куда на зимовье. Котенок с приметным пятнышком под хвостом в кирпичный дом и пришел. Правда, котенком он тоже уже не был. Был молодым котом месяцев 8 от роду, стройным и приметным. Бабушки его сразу за знакомого опознали, не могли не приютить. Этот не потеряшка, этого искать не станут, а зимовать где-то надо. Тогда Блэк как раз счастливо пристроился и в «квартире» оставались только Рыжий и Дымка.
Эх, опять жди приплода. Но без этого прямо никак. Каждый новый кот в подвале – новый жених.
Только этот странный какой-то. Вел себя как-то равнодушно по отношению к женскому населению. В драки не ввязывался, песни не пел. В общем грешным делом бабуси подумали, что никакой это не Васька, а Василиса, что надо бы проверить и переименовать. Мало ли что мордой на кота всегда был похож. Проверили, даже очки нацепили. Да нет, точно Васька. И как молодой, только-только вошедший в силу кот может быть столь равнодушен к женскому полу? Обычно бывает совсем иначе. Это было странно. А уж когда Ловкая появилась, подросла и к весне проявила все свои женские чары, на которые клюнули тут же не только Рыжий и коты соседних «квартир», но все женихи округи, а Васька остался в стороне по собственному так сказать желанию, удивлению бабушек да и других котов заодно не было предела. «Дурак, слабак» – подумали коты. «ЧуднО» -подумали бабушки. Правда коты может и не думали вовсе, они просто действовали, но старушки были озадачены.
Дикий о такой стороне кошачьей жизни и подозревать не мог, он вообще не подозревал, что где-то за пределами серых стен есть жизнь, но по зеленоватым глазам кота понял – особенный он в чем-то. Только в чем не понятно.
И это был первый сосед в жизни Дикого, который однажды ушел и не вернулся. Это случилось уже летом, кажется в июле, когда Дикий открыл для себя огромный и интересный мир вокруг, когда даже многому успел научиться.
У мамы и у других. У Васьки научился например не лезть в разборки двух котов, если они тебя не касаются. И понял, что драка – это не веселая игра, как у них с братом. Полезная или не очень наука – это потом жизнь покажет.
Это только в детских книжках бывает или мультфильмах, когда все герои взапраду разговаривают или существует настоящая кошачья школа. Как у людей, где взрослые и мудрые кошки учат котят наукам разным житейским и правилам. В жизни все проще, только поэтому и сложнее. Не может вот так взять мать и рассказать детям, что в жизни их ждать может и как жить следует. И никто другой не мог. Мать учит так, как умеет, как ее учили. Больше действием…личным примером.
И надо внимательно наблюдать и суметь научиться без слов, без учебников, без дневников и отметок. Для этого нужны глаза, нужен нос, нужны чуйка и внимательность.
Если мама не выходит из подвала в дождь без надобности, значит это правильно, надо запомнить, и они так будут. Если она копает землю под тополем, а потом делает туда свои делишки и тщательно закапывает, значит надо в точности повторить. С первого раза не вышло? Мама покажет снова, однажды получится. Если мама бежит в укрытие только при виде собаки, а не ей навстречу знакомиться, значит и они так должны. Хотя, конечно, познакомиться так интересно. Но лучше повторить за большими котами…
Еще надо уметь чувствовать, ловить, разгадывать эмоции вокруг. Особенно страх. Если мать идет по дорожке и веет от нее страхом, значит они тоже должны бояться, значит не просто так идут гуляют, а есть где-то опасность рядом. Не подходит кошка к человеку, прячется, значит и они должны, никогда не подбегает близко к дороге, где много машин, и он так будет. И если мама выбрала самый долгий, обходной, путь от мусорного бака к дому, значит он тоже будет ходить именно там, а не побежит через двор напрямик. Ловкой было учиться сложнее. Она оказалась тут уже без матери. Но училась ровно точно так же, наблюдая за Рыжим, за Дымкой, за Васькой, за всеми обитателями.
Именно она, кстати, однажды и разведала куда повадился бегать Василий, изучая окрестности «след в след».
Только как не могла она детям своим просто-запросто что-то полезное поведать, так и тут не могла гадающим, что ж с Василием стало бабушкам подсказать, где пойти поискать-покричать. Речь то человеческую кошки все понимают, только вот собственные словарный запас у них ограничен. И словаря с кошачьего у людей нет. И все эти «мяу» на разные голоса скорее сигналы друг другу, нежели целые фразы. Те самые эмоции, выраженные в звуке – радость, страх, угроза, призыв, предупреждение, зов или сигнал об опасности.
А способны ли кошки вообще испытывать привязанность друг к другу, если на практике в любовных делах столь неразборчивы и крутят свои романы как придется?
Инстинкт, зов природы, не более – скажут ученые. Кошачий Бог может поспорит, а может и согласится.
Потому что из любого, даже самого научного правила есть исключение. И что такое душа с научной точки зрения кто-нибудь может точно сказать? А вот Бог знал что это…такое душа.
Таким вот исключением и оказался Васька. Может он в прошлой своей жизни человеком был и за какие-то такие грехи теперь возвращен на землю бездомным котом? Может когда-то такого обидел, или посмеялся, или своего на улицу выгнал. И вот теперь так маяться целых 9 жизней? Или просто это уже его последняя, девятая жизнь обычного кота на земле и проживает он ее как то иначе, как последнюю…А может все сразу? И человеком кот когда-то был не очень хорошим, и в 8 жизнях своих кошачьих в испытаниях разных искупил все грехи, а теперь вот напоследок ему особенное что-то уготовлено? Кошачий Бог знал ответы должно быть, а бабушки и тем более котососеди знать не могли. Они про себя то не помнили, какую жизнь на из 9 проживают, и что их вообще девять…Каждая жизнь сначала. Хотя может и от этого обстоятельства зависело что коты были такими все разными, кто-то мудрым уже «с пеленок», кто-то точно котенок и к старости.
Когда Ловкая просекла, что кот бегает на автостоянку, где сторож его подкармливал, интерес к маршруту потеряла. Потому что дорога туда была слишком опасной. Рядом владения окрестных дворовых собак. На стоянке за забором кто-то гавкает. По голосу кто-то большой. Не стоит какая-нибудь подачка такого риска. Лучше уж полусытая жизнь, чем смерть в собачьих зубах.
А Вася тоже казался ей всегда подозрительным.
И что не вернулся кот однажды – значит или собаки его поймали или со сторожем жить и остался.
Ей то какое, собственно, дело?

Только бегал Василий вовсе не к сторожу. На стоянке еще по осени кошечка прибилась. Черепахового окраса с белым, интересная такая, приметная. Вот бы знать откуда взялась. Может кто из автолюбителей с дач после лета привез и подбросил, может от собак убегала и под сторожку забилась. Сторожка из себя автобус представляла старый, под теплую комнату переделанный. Стоянку круглые сутки охраняли, на ночь пса даже спускали. Но кошка все равно никуда не уходила. Стал ее сторож прикармливать, сменщику тоже велел. Так два мужичка с одной кошкой и сдружились. Вроде уже взрослая была, не подросток, молоденькая, но взрослая.
Прижилась. Вроде вот кошка, а котят не приносит. Странно. Когда еще сторожем на заводе был, так там одна такая же вот рожала чуть ли не каждый квартал. А эта зиму перезимовала, весну пережила, а приплода все нет. Ну и слава Богу. Редкая удача.
Сама никуда не бежит, а коты сюда редко приходят, потому как собаки рядом, да еще свой Трезор не робкого десятка.
Одна дама на красной машине, большая любительница кошек, даже внесла предположение, что это не кошка, а кот. Что мол бывают такие коты трехцветные, редкость большая, вот поэтому и нет котят. Не, ну сторожа, конечно не большие специалисты по редкости окрасов и пород, но что ж они котов в своей жизни не видели? Обижает дамочка. Какой же то кот? Без очков даже видно, что кошка. Девица, без сомнений. Может просто такая недотрога. Так и к лучшему.
И только успокоились, как в гости кот повадился ходить. Рыжий с белым. Придет, поодаль сядет и смотрит. Кошку как завидит, так хвост скрутит колечком, ушки торчком и глядит. Близко не подходит. Да и она его не гонит, тоже сидит разглядывает.
Днем на стоянке заняться особо нечем, основное движение утром, вечером и по выходным, так что сторожа с интересом наблюдали эту картину. Как через сутки смену сдают так спрашивают «И что, Ромео наш приходил?»…Кошка то в общем-то Муськой была, никакой ни Джульеттой, но как-то постепенно и к ней это имя стало приставать. Такая нежная любовь у них приключилась. Как будто на самом деле всю жизнь, пусть еще и не очень долгую, друг друга искали.
Приходил, приходил Васька к гаражам, а потом так тут навсегда и остался. В сторожку, куда кошку пускали, не лез, вел себя скромно, чтобы не прогнали, еду не клянчил, ждал пока дадут. Вообще хорошим был котом. Даже Трезор так считал, прогонять не стал. Вот ведь еще загадка. Даже если и добирался сюда когда какой кот или кошка, так пес сразу их гнал обратно за забор, чтоб не повадно было. А тут и кошку принял, и кота. Быть значит им уж вместе. Прокормят. Про историю любви уж и автолюбители прознали. Даже стали подарки приносить. Ну и грелись теперь оба в сторожке. Бок о бок, обнявшись.
И оно таки случилось однажды. Под автобусом родились три котенка. Одна черепаховая кошка и два рыжих кота-близнеца. Последний не точные копии отца своего, но будто отражение друг друга. Вот ведь как бывает. И не знали два мужичка в том вагончике радоваться им или огорчаться. Этак если дальше так пойдет, чем радоваться то?
Этих котят они уже «заранее» по хорошим домам определили. Сначала предлагали тем, у кого машины получше, подороже, потом все остальным. Желающих больше чем котят набралось, еще и выбирать эти самые дома пришлось. Потому что история любви уж очень уникальная. Ну еще один, второй приплод и претендентов то точно поубавиться. А от такой любви и правда начнут дети появляться каждый квартал. Кончились «чудеса» бездетности.
Кардинальное предложение внесла все та самая дама с красной машиной. Котенка она взять уже не могла, дома своих котов четверо, а вот что до дельных советов – всегда была готова подсобить, ну и материально. Взяла дело в свои руки. Даже деньги со всех в дни внесения платы собрала на кошачью судьбу. Почти все без вопросом дали. Взять себе в дом бездомного кота – это сложное решение, не для всех. А дать пару монет на устройство его судьбы почти каждый согласен. Беда в том, что бабушки не такие уж опытные в этих делах, чтобы нечто подобное провернуть, да и котов в подвалах вовсе не двое, а в разы больше…
А тут вроде все выглядело просто. Мол сейчас мать чуть-чуть котят покормит, раздадим и обоих к врачу! Пусть себе рядом живут, но без детей. Разумнее, казалось бы, решения и не придумать. Но мужички все равно сомневались. И не из-за того, что мол семья без детей уже не семья. Прекрасно они понимали, что это кошки, в конце, концов, а не люди. А дети как ни крути у них уже были. Переживали, что вместе с инстинктом дать продолжение роду и виду своему пройдет сама любовь. Уж очень она была уникальна. Немало лет на земле прожили, а кота и кошку однолюбов никогда не встречали. Даже не слыхивали о таком. И видимо не только они. Даже как-то местное телевидение приехало кабельное. Бабушки тогда чуть с диванов на попадали, как своего Ваську по телевизору увидали.
И на их веку такое чудо впервые случилось, чтобы кот влюбился один раз и навсегда. Все продолжали думать, что телевизионщики приврали маленько ради сюжета, это они умеют.
Но главное Васька жив. А они уж оплакивали его считай целый год.
Правда пришла эта радостная новость уже когда и сам Дикий вырос, и вокруг наступили разные другие перемены.
Пока же было ясно, что кот с загадочным взором ушел, и больше не придет.
Это было в какой-то степени открытие и даже потрясение для Дикого, этакое первое в жизни расставание с чем-то привычным, что казалось рядом всегда. Не такое сильное потрясение, как у Ловкой, когда мама пропала, но все равно впечатление. Значит жизнь, наверное, сложнее, чем думал котенок. По крайней мере мир больше, чем он видит. Если кот ушел и его не видно-нигде нигде, точно мир больше. И ему еще многому предстоит научиться. Закапывать свои делишки под деревом лишь первый класс школы жизни. Что ж, он готов.

А что же Ромео и Джульетта? Васька и Муська даже научились отзываться на эти клички. И операцию сделали обоим. И переживал кот страшно, когда подругу куда-то унесли на выхаживание на три дня, а его в сторожке оставили. Все же мужик, потерпит. И не ушла, не делась никуда эта любовь. Так и прожили на той стоянке они еще потом семь лет. Для тех, кто родился и вырос на улице это немало. И умерли в один год. Но не в один день, как в сказке. Кошка от болезней почек, которая с ней приключилась, а кот от сердечной болезни. А может быть просто от тоски. Разве любовь она не к сердцу отношение имеет? Ушли с разницей в два месяца. И даже не особо набожные сторожа верили, что где-то там кошачьем раю уж эта парочка обязательно будет вместе. Не может быть иначе. И Трезор там с ними, умерший годом ранее. И даже мужики пришли к выводу, что что бы Бог ни делал, ему видней.
Ведь только коты ушли, как пошли слухи о том, что весь гаражные корпоратив снесут подчистую и построят торговый центр. Ну и что бы было с теми котом и кошкой. Кто бы взял их немолодых, да еще парой? Богу видней. Но все это случилось потом, через семь с лишним лет после знакомства Дикого с Васей.

А был ли тот Васька хоть раз, хоть одной лапой в «счастливом» углу? Ведь несчастьем тот поворот в его судьбе вряд ли можно назвать. Или история с Блэком всего лишь случайность? Дом помнил много разных история, и подозревал что это не так, только знака подать не мог никому.
Нет, его законным местом тот угол никогда не был, даже когда только пришел, как Ловкая.
Сразу тогда получше место досталось. Однако…
Однако как-то раз, когда Рыжий и Дымка на промысел ушли,а Ловкая за ними, чтобы всему учиться, кот один в подвале остался. Дикого тогда еще и в проекте не было, как и тужурки с мехом.
Стал было засыпать, как приметил одним еще не совсем уснувшим глазом, на картонке в углу новенькой мышь. Нахальная такая. Села и сидит. Забегали в подвал мыши нередко, но обычно прошмыгнут из дырки в дырку и все. Знали, кто доме хозяин. А эта сидит будто дразнится. Ну какой уж тут сон если такое нахальство? Прыжок и добыча в зубах. Так что, пожалуй, это был единственный случай, когда кот в том углу оказался и то на пару мгновений. А вот как там оказалась эта бестолковая добыча осталось тайной. Божий промысел?
Много в жизни того, что не то, что коты, а люди не могут объяснить ничем, кроме сверхъестественных обстоятельств, и зачем ему было о таком задумываться, если обед пришел с доставкой на дом. Теперь сон будет только слаще.
Вот такая вышла история….

В настоящем, не в прошлом или будущем, старушки полагали, что Васька пропал. Покричали, поискали – нету. Что ж, в подвале новых три котенка. Свято место пусто не бывает. Не первый уж раз так. Тот что рыжий, скорее всего не задержится. Подожут осени. Эх, перерастут дети маленько, не будут такими кукольными как малыши. Приедут все с отпусков, малышей из соседних «квартир» возьмут может быть хоть кого, а эти точно засидятся. Разве что рыжему, рыжему должно повезти. Хотя бы ему. Но значит у этих одна судьба, у тех другая, главное чтобы хотя бы кого из молодняка в добрые руки пристроить. Рождалось за лето котят по два десятка, пристраивалось от силы двое, в удачный год трое.
Но судьба распорядилась иначе. Так вышло, что первым покинувшим подвал котенком стал вовсе не рыжий брательник Дикого. Но это уже другая история.
Пока же было лето в разгаре, пока была рядом мама, пока вокруг летали бабочки и птицы, за которыми было весело гоняться. Дикий даже поймал одну бабочку, но ни одной птички.
И еды пока достаточно. Даже целых два ресторана. У мамы еще молочко не закончилось, и бабушки угощали. А еще приходили Ботинки со своей сметанной колбасой. И чесали Дикого за ушком как обычно. И ушко потом пахло табаком…В общем жизнь шла своим чередом, без особых в ней потрясений. Вася, конечно, ушел, но может быть просто нашел другой подвал? Ведь стало уже тесновато. А что есть и другие подвалы, Дикий уже приметил. Только ему то зачем другой, если есть свой с мамкой и собратьями. От добра добра не ищут. Так подсказывало маленькое кошачье сердечко.

Скрытый текст +

Автор:  Helt [ 09 фев, Пт, 2018, 14:33 ]

Наташа, конечно писАть! Даже не сомневайся :!:

Автор:  Belka3676 [ 09 фев, Пт, 2018, 18:53 ]

Наташа, обязательно пиши. С нетерпением жду каждую новую "серию" :!:

Автор:  МИВ [ 09 фев, Пт, 2018, 22:51 ]

Конечно писать! Ведь интересно же, что там дальше произошло. :)
Вот вроде и придуманная история, а кажется что это было на самом деле...

Автор:  POCA [ 10 фев, Сб, 2018, 12:59 ]

Соседи. Дымка

Изображение

Через какое-то время после того, как пропал Васька беда приключилась с Дымкой. Беда из серии «Не было бы счастья, да несчастье помогло».
В первый же день августа решила она рожать. Никто и не заметил, что кошка «в положении». Это были ее вторые роды. Первые прошли неудачно. Родился один большой котеночек, но мертвый. Сама мать его вынесла из подвала и закопала. Вроде бы здоровая, молодая, крепкая еще киса, но вот так случилось. Первые роды, малыш крупный, не справилась сама, видно задохнулся, пока рожала. Никаких тебе тут хозяев, никаких тебе тут врачей. И тогда тоже никто ничего не заметил, один малыш всего, думали просто отъелась кошка на бабкиных харчах.
Но как видно, то была не случайность, что-то в с детородной функцией у Дымки было не так, возможно с самого рождения. Кто ж там в ее «питомнике» за здоровьем ее же родителей следил?
В этот раз снова живота вроде как опять не было, а родны начались.
К завтраку кошка не вышла. Все вылезли – и Ловкая со всем семейством, и Рыжий. А Дымки не было. Обычно она не пропускала. Но сильно волноваться бабули не стали. Лето на дворе. Значит мышей наелась или ушла куда по делам своим.
Рыжий тоже с соседями после завтрака домой не торопились, что спешить, если погода такая замечательная, тепло, не жалко, легкий ветерок гонит по нему белые облачка, так похожие на кошек, детей еще в городе мало, тихо, надо ловить момент. Уже и Ловкая знала теперь, что такое зима, действительно, пусть дети порезвятся на солнышке, чтобы сил набраться. Силы им понадобятся. Вот дожди зарядят и будут в подвале сидеть.
Когда же все нагулялись и вернулись домой, то обнаружили Дымку не на своем месте. А в собственном углу на тужурке. Судя по капелькам крови на полу, она уже обошла все углы
в подвале в надежде на то, что в другом, новом месте, родить у нее таки получится. Вид у нее был жалкий и измученный.
Да, кошки не умеют говорить, но что они делают лучше людей, так это чувствуют чужие боль или муки. А в этот раз болью наполнился, как воздухом, весь их дом, даже малыши поняли, что что-то происходит, и смотрели настороженно то на мать, то на выход, то на мать, то на выход. Надо бежать или нет? Если пахнет болью и ужасном надо бежать!
Но как же бежать из дома, когда они все время бежали как раз домой, спасаясь от опасности? А теперь куда? Котята явно были растеряны. Растерялся и Рыжий. Растерялась и Ловкая. Погнать кошку с места законного? Еще вчера бы она таки сделала. Но с кошкой явно что-то стряслось, от нее идет просто волна страданий и отчаянья. В таком состоянии и напасть может. На нее то ладно, а вот если на детей?
Ловкая выскочила из подвала, дети сразу устремились за ней. На всякий случай вылез и Рыжий. Тут явно это какие-то женские дела, пусть новенькая и моложе, но видимо знает, что делать.
Нет, увы, она не знала. Но это не значит, что нельзя было пытаться. И единственный, кто по ее разумению сейчас мог помочь – человек. Разум или инстинкт толкали ее к людям.
Бабушки тоже радовались хорошему деньку, поэтому на лавочке у подъезда их собралось сразу пятеро косточки погреть, о жизни посудачить.
Кошка сначала просто терлась о ноги, стараясь привлечь внимание. Для ее не особо доверчивого, диковатого нрава это был почти подвиг. Но он на чужом примере видела – это обычно работает. Старушки даже сообразили, что необычно это как-то для Ловкой, но дружно сошлись на том, что котята еще мать сосут и такие большие уж все ее «выдоили», есть опять хочет.
Но от предложенной еды кошка отказалась. Даже нюхать не стала. Зато пришел из соседнего подъезда Филимон и все слопал. Это всегда есть как не в себя. Тощий что доска, а ест за троих.
Ловкая Фильку у чужих мисок даже и не приметила. Не до него сейчас. Она то бежала к подвалу, мяукая, то возвращалась обратно, то бежала к подвалу, то возвращалась.
Так нередко вели себя матери, когда что-то случалось с котятами. Застрял где-то и выбраться не может – самая частая ситуация. Бабушки ринулись считать потомство. Да вот они все тут, все четверо, вроде живы и здоровы под кустом лежат. И почему-то Рыжий взялся за ними приглядывать. Определенно необычно. Рыжий и впрямь понял, что Ловкая пытается что-нибудь предпринять, разрулить так сказать ситуацию, и тоже вроде как должен был внести свою лепту.
Вот заделался нянем. Ловкая вроде доверила даже. Что он батька одного из детей она уж и помнить не помнила, давно это было, не помнят кошки такого. Разве что Ромео-Васька, что не от мира сего….
Да и особой симпатии или дружбы между соседями тут не было. Мирное или не мирное сосуществование.. Все таки они кошки. И история Василия не типична. Формирование привязанностей в подвале было редкостью, у сытых и домашних кошках в квартирах такое случалось чаще. Дом видел. Здесь же чаще, чем в квартирах, формировались антипатии. Когда два кота или две кошки по какой-то причине совершенно не переносили друг друга. Как-то бабули даже одну в соседний двор сами отнесли, устав от вечных драк и разборок. Расселение по разным «квартирам» в рамках одного подвала не помогло. Вот что делили? Может где-то в прошлых жизнях уже встречались и были заклятыми врагами? Фиг их разберешь. Вроде и условия у всех одинаковые, и еды простой, но хватает.
Так что примеров какого-то товарищества и взаимовыручки в кошачьем мире на старушечьем веку было немного. Обычно это касалось отношений матери и детей, иногда братьев и сестер одного помета. Если уж какая реальная опасность – каждый сам за себя. Однажды подвал затопило, трубы прорвало. Спасался каждый сам, кто как уж умеет, только дети могли рассчитывать на матерей. Тогда все обошлось, только перепугались все.
И лишь одна кошка из всех хватила тогда чужого слепого еще котенка и тоже не улицу потащила. Видно слишком селен материнский инстинкт был в ней, а может беременная ходила, была уже к заботе такой готова. Остальные – каждый сам. Так что поведение Ловкой бабушек, определенно заинтриговало. Зовет же. Однозначно зовет. Так их домашние на кухню водили, побегут, оглянутся, шаркают сзади знакомые ноги или нет. Если шаркают дальше бегут, нет, возвращаются и зовут снова. И тут так. Похоже очень, только волнуется кошка вроде как больше, чем просто от голода.
Может опять потоп? Может там воды уж по колено, а они тут расселись. Дымка первая поняла, вот и сбежала еще до завтрака, теперь и эти никто домой не идут.
Пришлось одной старушке, что на пару годков моложе других была, да половчее, аж на коленки вставать. Смотрела, смотрела, ничего не разглядела. Да после солнышка такого еще, глаза ничего в темноте не разберут. Свет то подвале вместе с подъездным только включался, к вечеру.
Но кошка продолжала волноваться. И беготню свою не прекращала. Мало того, стала не просто подбегать к лазу, а запрыгивать в подвал, мяукать оттуда весьма настойчиво, а потом обратно выскакивать. Они даже не знали, что такой голос у кошки этой имеется зычный. Дымке было уж совсем худо. Она уже и мявкать перестала, просто лежала на тужурке и тяжело дышала открытым ртом. Что дело дрянь стало было понятно даже Ловкой. Будто к духу боли и мук стал примешиваться дух смерти. С ней напрямую и близко по счастью Ловкая не была знакома, и не была рядом с матерью, когда та под комбайн в поле попала. Но что-то внутри подсказывало, что это дурной, очень дурной дух.
Пришлось старушкам-подружкам мальца лет двенадцати отловить во дворе соседского, мол у тебя глаза молодые, ты глянь, что там случилось то, что кошка нам покоя не дает. Мальчишка даже телефон достал подсветить. Говорит ничего там такого, кошка какая-то серая дышит как собака лежит и все. Воды нет, ничего страшного.
Но бабушки сразу догадались, что кошка то серая Дымка и есть. И что, если лежит не выходит и дышит чудно, значит заболела, значит беда с ней..
Больше всего пугали бабушек вирусы. Это такие кошачьи болезни, которые «выкашивали» иногда половину прайда. И даже как-то домашняя кошечка у бабули умерла. Та пришла после кормежки, рук не помыла или на туфлях болезнь принесла. Самая старенькая из домашних умерла, остальных выходила. После того раза она остальным аж прививки от всех болезней сделала. Да и другие подружки некоторые тоже. Но так домашние же коты. А целому подвалу разве укол поставишь? Никакой пенсии не хватит. Вот и помирали порой целыми «квартирами» кошки, одна за другой. С одной стороны их становилось меньше, вроде радоваться нужно. Но какая уж тут радость, если каждый день кого-то в парк несешь закопать. Никакой.
Однако в этот раз про эпидемию ничего не слышно было, все выглядели бодрыми и здоровыми, насколько это можно при уличной жизни. У кого-то уши черные, у кого-то блох с излишком, у кого-то лишай или ранка какая- это уж в порядке вещей. Приноровились старушку уж и зеленкой подопечных своих мазать и даже лапы бинтовать иногда.
А эпидемии чаще случались весной, да осенью. Сейчас вроде не время. Одна кормилица даже предположила, что рожает кошка…, как это бывает видеть сколько раз доводилось.
Да вроде не видели ее «в тяжести», да и до этого не котилась раньше. Как бы то ни было пошли к дворнику. Он мужик был добрый. В процессе кормления участия не принимал, но кошек не гонял и не обижал. Только для виду перед молодыми мамашками с детьми помашет, помашет метлой или руками, мол у ну брысь все отсюда, не мешайтесь. От двери запретной в клуб отгонит, да и все. И спецовки да тужурка его были рук дело. Он один ключ к подвалу имел.
И не старый еще был мужичок, лет пятидесяти. На работе сократили, вот до пенсии дворником и устроился. Рядом с домом, на свежем воздухе. В деньгах, конечно, потерял, но кто уж теперь возьмет по специальности в таком возрасте. Такие вот времена. Молодым дорогу пора уступать. А работать привык он на совесть, чем бы в жизни ни занимался. А заниматься разным приходилось. Так двор мести работа на грешная, а почетная.
Вот и теперь бабушки радовались. Дорожки зимой всегда чистые, песком или солью аккуратно посыпанные, мусора никогда во дворе нет, да и какую помощь у Сереги попроси, никогда не откажет. То мебелишку какую на помойку донесет, то лампочку вкрутит, то даже кран починит. Пока слесаря дождешься, уже все сделано. Бабушки ему в кармашек денежку все подпихивали, мол возьми за труды. А он редко брал, чаще отказывался. Чай вот это да, это завсегда был готов.
И сам передохнет, и старушке компания. Его мать то как раз их ровесница, знал, как общение важно и внимание.
А уж если брал плату, так вполовину предложенного с виноватым видом, мол у внука день рождения хочу подарок получше купить. Была у него семья, жена, дети, внуки. И свой кот дома был Барсик. Все как у людей.
Так что, если Серега на месте, он не откажет. Жил дворник в том самом доме, где в подвале поликлиника, в таком же точно как Дымкин и всех остальных героев Дом.
И даже подниматься на третий этаж не пришлось. Не терпящий безделья мужичок обихаживал палисадник, о чем-то переговариваясь с бабусями собственного же дома, тоже чинно восседающих на скамеечке. О погоде, о ценах, о правительстве, о том как раньше было лучше и «до чего теперь довели». Хоть им в сыновья большинству и годился, но не подросток же, чтобы спорить, со многим был уже согласен.
Прибывшая делегация старушек в количестве двух человек и рада бы была тут же подключиться к разговору и узнать, чем мнение соседей по какому насущному вопросу отлично от мнения их клуба, но пришли не за этим.
Дворник откликнулся сразу. За ключом сбегал и вперед бабулек поспешил в нужном направлении.
Дверь открыли, а там Дымка уж то ли жива, то ли мертва, да уж понятно всем – рожает, только не разродилась.
Даже дворник смекнул что за дела. В больницу ее надо - был его вердикт. Иначе никак. Иначе помрет. Да и так уж помрет, наверное. Давайте свезем уж, чтоб не на нашей совести грех.
Свезти то свезем, да на чем…Вот оказия, машины то у него и не было. И у бабушек тоже. У кого-то в семье машины были, иначе откуда же их столько взялось во дворе. Но так будний день. У кого машина на месте, водителя дома нет, а у кого на работу домочадцы на авто и поехали. Стали звонить всем своим, все далеко, все по пробкам быстро быть не успеют..
Дворник тоже всех своих опросил. Клиника недалеко, через пять остановок и там пешком минут пять. Пешком и рвануть?
Он хоть еще и бодр весьма, да все равно далековато. И деньги, деньги же еще нужны. Судя по ситуации, не малые. Если уж за прививку Барсику столько попросили, то тут дела то серьезные.
Решили, что кто-то к врачу кошку понесет, а остальные пока собирать деньги станут, поднесут, как только соберут. Все, кто был во дворе или рядом подключились. Кто-то сумку-переноску принес, кто полотенце, кто-то сразу денег дал. Вот часто так бывает. Ходят, ходят люди, друг друга не замечают, кошек и подавно. А как беда какая-то, она будто глаза и сердца открывает. Не всем, но многим. Машины не нашли, мотоцикл зато нашелся. Парень один вызвался, давайте я, привязывайте сумку прочнее, я быстро, все хорошо будет. И правда быстро домчался. Пока дворник и пара бабусь на автобусе подоспели, кошку уж в операционную взяли. И парень обо всем договорился. И что деньги сегодня будут обещал, только спасите животинку.
Сам стоит, глаза красные, слезы градом. Бабушки давай его успокаивать, да ты, милый не расстраивайся, не убивайся, ну кошка ж это уличная, ну бывает у них, природа, что тут поделаешь. Мол бабы когда-то в полях рожали и помирали вот так же, все таки кошка эта, ты не убивайся, милок.
Оказалось он и не убивался до слез. Переживал, конечно, не растряс ли совсем роженицу дорогой, не навредил ли ей, не сломал там чего. Но слезы были по другой причине совсем. Оказалось, у парня сильнейшая аллергия на кошачью шерсть. Аж дышать тяжело стало пока ехал. Поэтому никак и своего кота завести не получилось и уличных всегда сторонился. Чуть шерсть на одежду налипнет и уже проблема. А тут, тут спасать жизнь надо было.
Одна бабуля даже высказалась «Это ж, надо и правда бывает аллергия то эта? А я всегда думала, что когда кошек своих брала у людей, те врали про аллергию у детей. Из-за нее мол и просили возьмите, а то выкинем…» …
«Да поди ж и врали» - подтвердил дворник. Чаще всего брешут. Но не этот пацан.
Пацана отпустили, даже врачи щетку ему принесли, чтобы одежду почистил и мотоцикл и таблетку дали.
Бабуси сели исхода операции ждать. Врач вышел, все растолковал. Что котенок у нее застрял крупный, очень большой для такой кошки и оргазма ее, в общем дите не спасли, а с мамашей все нормально будет, заодно и удалили все что нужно, чтобы больше не рожала она совсем, не пригодна она для родов, слишком узкое там что-то, что бабушки не очень поняли по-научному. Но суть то сразу уловили. Сами рожали. Да не по одному, что такое родить богатыря представление имели.
Только вот как же ж кошку в таком то состоянии в подвал? Уличная кошка, ничейная.
Врач подумал ,подумал и говорит:
«Ладно, что уж с вами делать, оставляйте ее тут. Через три дня приходите, посмотрим»…
За операцию денег взял, все что собрали получилось, ничего не осталось. Когда за уход бабушки обещали еще вечером поднести махнул рукой «Ступайте, идите уже, разберемся»…
Дворник тем временем в подвале прибрался, тужурку и спецовки замыл, вытряс, на солнышке прогрел и обратно постелил. Вернулись Ловкая с котятами и Рыжим домой. Дымки не было…
Дикий долго ждал вечером, когда она придет и станет долго и тщательно умываться. Но она не пришла. Ждал, ждал и заснул. Главное, что в воздухе уже не висели, как капли тумана, страх и боль, наоборот пахло чем-то свежим и душистым. Как будто цветами даже. А значит все хорошо.

Через три дня бабушки за Дымкой в клинику пошли, как было велено. Покормили завтраком всю братию и пошли.
Пришли, а кошки и нет. Померла? Вот досада то. Спасли же уже. Может доктор себе взял, пожалел?
Увы, если бы доктор брал себе всех, кого к клинике приносили и подбрасывали, кого обещали забрать собственные же хозяева и не забирали, то дома ступить бы негде было от кошек, собак, хомячков, черепашек и прочей живности, преданной человеком.
Итак уж выходил двух собак и трех кошек. Больше помещение не позволяло, семья у него, своих двое детей, которым тоже надо жизненное пространство да и блага всякие. А содержать зверя по уму немалые средства нужны. Вечно с ними закавыка. Вот опять оплатил из своих три дня клетки для горе-матери этой. К себе уж никак.
Но видимо то, что со своей болью и страданиями доползла Дымка и до «счастливого» угла среди прочих, не могло просто так обойтись.
История вдруг обретенного счастья оказалась грустной и также основанной на боли страданиях, не только ее, но и другой кошки, и человека. Но тем не менее это была история счастья.

Как раз ранним утром третьего для, когда Дымка уже чуть-чуть оклемалась и пыталась понять, где же она очутилась и почему подвал стал таким маленьким и весь из решетку, в клинику пришла женщина.
Она принесла на усыпление свою немолодую кошку. Смотреть на эту женщину было больно. Ее тут хорошо знали. Она приходила уже целый год. Все думали кошка раньше помрет, а они все приходили и приходили. На обследования, на уколы, на капельницы.
Приговор был вынесен еще тогда, год назад. Готовьтесь к концу, мы бессильны объявили тогда врачи. Что ж, с таким страшным приговором они нередко бессильны и у людей. Отец хозяйки так и ушел из жизни, сгорев за полгода всего. А тут целый год они боролись. Целый год держались. Но решение было принято ею давно, как приговор услышала, так и приняла. Знала уже, чего ждать.
Хватит того, что отец мучился.
Как только любимице станет больно, как только жизнь перестанет ее радовать – она отпустит, раз есть у людей по отношению к животных такое право. Не позволит страдать. И вот этот час настал. Этот день пришел. И как бы ни болела душа, как бы не душили слезы, но обещание надо было выполнить.
Она сидела в очереди и не могла себе представить, как уйдет отсюда с пустой сумкой. Как принесет эту сумку домой, как уберет ее в дальний шкаф и не достанет, чтобы снова ехать на любимую дачу, где они вместе с кошкой пололи грядки, сажали цветы, сгребали листья. Итак в этом году из-за любимицы она почти пропустила сезон, очень много было разных медицинских процедур. Хорошо материально во всем семья помогала. Иначе этот горький день бы настал намного-намного раньше. Не лечат пока зверушек бесплатно, да и людей не от всего.
Август, еще целый август впереди, еще можно на даче так много успеть. Только вот ехать одной туда не хочется. Кошка ее будто бы сама освободила, отпустил, хватит мол со мной возиться, поезжай, еще есть время, а так и бабье лето потом. А ей не хочется.
Дети отпуск отгуляли, муж тоже, внуков пока нет. На пенсию вышла рано, профессия такая, так что до статуса бабушки пока еще было время. Вот и проводили они обычно время с кошкой на даче, встречая в отпуск или по выходным всю семью по очереди. А теперь целый весь август впереди, а ехать не с кем…
Ее милая, ее любимая кошечка тихо сидела в сумке. Она понимала, что происходит. Она понимала зачем это и почему. И даже не обижалась. Она не имела права обижаться. Она будто даже хотела, чтобы это случилось именно сегодня, именно сейчас, а не завтра, как изначально собиралась хозяйка. Ну что даст ей всего один это день? А хозяйке может быть даст…
Женщина уже оплатила все необходимое, чтобы забрать потом прах своей любимицы и развеять его над поляной, где та больше всего любила сидеть и охотиться за мышами. Она долго думала, где должно быть то место, что станет ее последним пристанищем, но так и не выбрала. Поэтому решила - пусть оно будет везде.
Плохо, хорошо ли, правильно или не очень – спорить не было ни сил, ни желания. Она так решила. Так будет. А пока надо найти в себе силы уйти, не оборачиваясь и с пустой сумкой.
Когда она вышла из кабинета врача, утирая слезы и пряча лицо от людей. «Погодите, вы справку забыли» - окликнул ее доктор….А потом, потом долго говорил что-то шепотом. И люди вокруг заметили, как лицо женщины на миг просветлело, в нем словно загорелась надежда. Все ведь прекрасно понимали, зачем она сюда приходила, даже те, кто видел ее впервые.

Казалось бы, что сложного в том, чтобы после ухода в любимца взять маленького котенка в дом?
Такого как ты хочешь, такого какого сам выберешь. И у нее было время на то , чтобы подумать над этим загодя. Только заранее выбрать кого-то взамен, это как похоронить любовь раньше времени, как смириться.
Но сейчас то ничто уже не мешало. Можно было бы завести малыша хоть сегодня.
Вот у подруги вроде даже кошка окотилась, поехать и взять….
Только она почему-то этого не хотела. Будто бы давала шанс ушедшей на Мост Радуги кошке Дуське сбегать быстро куда-то за облака, а потом сразу вернуться. Даже прочла что такое возможно, даже поверила в это. Только нужно ждать. Только нужно время…Может быть через год..или больше….Эх, надо было сразу иметь двух или трех кошек, наверное. Было бы чуть меньше боли, потому что кто-то бы встретил у порога, потёршись мордой о ладони Ты, пришла, мы ждали! Но вроде бы не было резона обрастать кошками в большой то семьи. А вот теперь больно. И болит здесь и сейчас. И душа задыхается от чувства одиночества. Дома муж, дома семья, какое одиночество, о чем разговор? Но они люди. Любимые, родные, но люди. С кошкой выстроились другие отношения, совсем иные, параллельный вид любви. Все это понимали. Муж ушел на работу, опустив голову и не сказав Дусе как обычно «До вечера, морда», сын и сноха вообще уехали по-тихому раньше срока, пока все спали. Ночью стало понятно, кошке стало хуже.
И это уже необратимо. И медлить уже не стоит. Все это понимали, все прятались от своего горя, как могли. А что не предложили помощи, не пошли вместе, так хозяйка сама попросила еще ночью не помогать. Пусть хотя бы они запомнят Дусю живой. И Дуся все чувствуя, из последних сил утром сделала вид, будто все хорошо, что все как всегда, как раньше, когда была совсем молодой и провожала каждого к порога. Молодой хозяин тогда только в школу пошел…, гордый такой, взрослый, с портфелем.
И вот теперь она, хозяйка тут, а Дуся уже там… где-то там, наверху или на пути наверх. Даже представлялось, как кошка ступает лапками по большой и широкой Радуге, как рядом идут другие кошки и коты, как все они шаг от шага становятся моложе, сильнее, краше и как к концу пути у них уже ничего не болит и где-то за белыми воротами их ждет сказочная страна. Страна, где всегда много еды, где всегда лето, где всегда мягкая трава теплое солнышко, где все они вместе, и все счастливы. Но все равно хотелось, чтобы было какое-то там волшебное окошко, через которое кошки могли видеть своих хозяев, наблюдать и знать, что их помнят и сами помнили. Может даже сигналы какие посылать в виде облачков, похожих на кошек, которые проплывали иногда над Домом или солнечным зайчиком знак. И если бы можно было, то возвращались. Пусть не сразу, пусть тогда, когда будет возможно, но возвращались. А нет, так терпеливо, не торопят ждали новой встречи уже на том берегу….
Все эти мысли немного глушили слезы, притупляли боль. Но потом она накатывала все с новой и новой силой, удушливой, липкой волной.
Вот поэтому женщина и шла по коридору медленно, останавливаясь, переводя дух, словно не решаясь уйти одна. И именно это состояние своим опытном глазом сразу заметил доктор. Не первый был зверь, кого вот так отпустили. Но все люди вели себя и реагировали по-разному. Он уже знал, кто ждет утешения, а кому надо, наоборот сказать какие то резкие, даже отрезвляющие слова, кому рассказать светлую историю о возможном перерождении и возвращении, а кого просто не трогать, не пытаться ни успокаивать, не ободрять. И уходили все по разному. Кто-то почти бегом и хлопнув дверью, кто-то размеренным шагом, будто ничего не случилось, кто-то вот так на ватных ногах. Был в повод – забытая на столе справка. Два раза сказал, не забудьте, она все равно забыла. Надо догнать. Догнал, а потом, потом, взглянув в глаза, просто рассказал историю Дымки. Насколько он ее успел от бабушек узнать. Как бы так, между делом, как бы к слову пришлось. Давайте я вас провожу, как раз иду к кошечек одной…
Так и поведал про бедную подвальную кошку, что вернул почти с того света и которую придется уже к вечеру отпустить обратно на улицу…
И да, только начав разговор, он уже знал что делает и зачем.. Именно в этой женщине он увидел тот самый единственный шанс. Может это судьба? Может Дуся так решила? Ведь почему-то именно в эту ночь ей стало так невыносимо больно и тяжело. Не днем позднее, когда Дымки в клинике уже бы не было, ни днем раньше, когда еще была слаба слишком, а сейчас? У них даже имена на одну букву.
Все это и бедная заплаканная женщина сочла знаками свыше. Это Дуся решила не оставлять ее одну.
Дымка на Дусю была совсем не похожа. Дуся напоминала маленькую лисичку. Мордочка длинная, ушки большие, глазки хитрые. А тут вроде бы совсем все другое. И щечки, и шерстка, и глазки. Но она уже не могла оставить эту кошку тут и представить, что окажется эта бедняжка на улице. Да они на дачу поедут. Там сходит в деревню, купит ей настоящего молока, нет, даже сливок. Дуся любила деревенские сливки. На них дело быстро на поправку пойдет. А что котят не будет, так хорошо, все уже сделано, не надо об этом переживать. А Дуси были однажды котята. Красивые. Сразу шестеро. Только пристройство их больно дело хлопотное. А течные кошки, не рожая, и болеют часто, и хозяевам жить не дают. Это что взрослая уже тоже неплохо. А то как там с котятами то надо обращаться, она уж и подзабыла. Надо бы память освежить сначала. Это они вместе потом, к Дуськиному как раз возвращению. Впервые за утро женщина улыбнулась. И снова стала сама собой, а не сгорбленной старушкой с серым лицом. Жизнь продолжается, впереди не только август, а еще много лет.
Дымку посадили в переноску и они ушли домой вместе.
И почему-то даже переноска не пахла чужой болью или чужим концом. Она пахла надеждой. Надеждой на счастье. Чудо, не иначе.
И оно случилось. Им суждено было прожить бок о бок ее одиннадцать счастливых лет!
Они вместе пололи грядки и сажали цветы, они вместе учили маленькую кошечку Дюньку ходить в лоточек, когда она спустя пару лет появилась в доме и как будто бы всех тут давно знала. Они вместе нянчили внуков.

Дымка умерла тихо и спокойно. Во сне. Она просто однажды уснула и не проснулась. Говорят такую смерть дарует Бог только хорошим людям. А здесь, здесь он просто не мог допустить, чтобы хозяйка снова прошла в своей любви через долгую тяжелую болезнь, через мучения и трудное, очень трудное решение. На этот раз он принял его сам. Они заслужили такого вот легкого ухода, обе.

Дымка пережила некоторых из тех старушек, что принесли ее в первых числах августа к доктору.
Ясное дело, те были не против, что так все устроилось. И конечно же не сердились на врача, что он не спросил разрешения. Надо было действовать быстро, а не разрешения спрашивать. И в больнице есть телефон новой хозяйки Дымки, если уж захотели бы ее вернуть свою подопечную.
Куда? В подвал?
Они же в своем уме. Спасибо сказать позвонить – другое дело. Но они этого делать тоже не стали.
Не стали вмешиваться в только-только начавшуюся совместную жизнь, не стала бередить свежую еще не зажившую рану. И доктор сказал, что в надежные руки кошка попала. Ему они верили.

И в подвале к тому дню остались Рыжий, Ловкая и четверо шустрых детей. Вот о ком сейчас надо было думать!

Автор:  Belka3676 [ 10 фев, Сб, 2018, 13:55 ]

Наплакалась...

Автор:  МИВ [ 10 фев, Сб, 2018, 17:46 ]

Спасибо, Наташа, за полученные мной эмоции!

Автор:  Helt [ 10 фев, Сб, 2018, 21:47 ]

Вот есть такое слово "живописание". Так это, Наташа, как раз про твой "способ изложения". Так всё ярко, словно глазами видишь и чувствуешь всё...
Ком в горле ...

Автор:  Myakus [ 11 фев, Вс, 2018, 13:05 ]

Очень здорово! Хотя один эпизод в истории про Дымку меня весьма сильно деморализовал и ощутимо подорвал душевное равновесие. Прочитала вчера, отойти не могу до сих пор. Но способность задевать за живое свидетельствует о несомненном таланте автора.
История любви шикарна. Лично знаю кошку-однолюбку. Но вот она выбрала явно не того мужчину. Хотя тщательно следит, "пасет" милого и дает по ушам, если тот порывается сходить налево.
Должна признать, что местами морально читать тяжело, тема все же непростая. И если "За мостом Радуги" воспринималось все же как добрая светлая сказка, хоть и с интересными философскими отступлениями, то здесь правда жизни порой дает под дых. Потому что абсолютно счастливых историй в настоящей жизни не бывает.
Не знаю, как правильно выразиться...у меня истории ассоциируются с целым коктейлем из разнообразных эмоций и ощущений, после которого все же остается терпкое послевкусие.
Наташ, ты очень талантлива! В самом деле невероятно цепляет и долго не отпускает.

Автор:  POCA [ 12 фев, Пн, 2018, 10:29 ]

Скрытый текст +


Едем дальше?
На нашла к этой главе подходящей картинки. Если кто найдет - буду рада.


Друзья. Ботинки.

Надо сказать, что во второй половине августа, особенно к концу, бабушек-кормилиц стало больше.
Вернулись с внуками, которым пора в школу из своих летних домов – дач, деревень, санаториев.
Дикий пока не знал, что к октябрю их еще больше соберется. В апреле полный состав он видеть не мог, а к его появлению на людях многие разъехались уже.
Так что теперь меню стало слегка разнообразнее, а стол обильнее. Но вот незадача. Перестали приходить Ботинки. Сначала сбои в этом расписании свиданий наметились редкие неожиданно, а потом раз – будто все отменили.
Дикий был еще мал. Он не успел в своей жизни нажить себе лютых врагов. Но и друзьями обзавестись тоже времени не было, еще и с учетом, что дружба у кошек - понятие весьма и весьма относительное. А о дружбе с людьми он только начинал формировать некое представление.
Может быть, если бы он был человеческим ребенком, если бы его спросили, как ты понимаешь слово «друг» и кто твои друзья, то, подумав, назвал Ботинки. Потому что братья и сестра, с кем вместе ему было хорошо и весело- это семья. Мама – это вообще мама. Рыжий – вроде сосед. Неужели нет у него друзей? Бабушки…? Да, как будто бы, их можно назвать друзьями. Но все же между друзьями должна быть какая-то взаимная привязанность, если и не любовь. Бабушек он не боялся, бабушек он уважал и даже ценил, но даже не был их любимчиком, чтобы вспыхнула эта особая искорка внутри. Любимицей из его «квартиры» без сомнения была Ласка. Он так открыто выражать свои чувства точно не умел. Или его час еще не настал это сделать.
А вот Ботинки – другое дело. Котенок их ждал, он предвкушал то приятное сладкое ощущение, когда тебя чешут за ухом, он бежал навстречу, увидев знакомый силуэт. И как будто бы Ботинки его выделяли из всех. Потому что других за ушками не чесал. Вроде и дружба это выражалась в столь малом, но она выходит, что она была.
После истории с Дымкой…Дикий будто новыми глазами взглянул и на дворника. Заметил его что ли. Потому что притягивала его в мужчинах какая-то другая нежели у бабушек энергетика…
Сергей Дикому понравился. Он любил наблюдать, как тот убирает мусор, как подгребает первые осенние листья, как метет улицу или подрезает сирень. Это была его первая в жизни осень. Мир вокруг вдруг раскрасился дополнительными цветами. Это был не такой яркий желтый, как у одуванчиков, не такой насыщенный красный, как у куста роз, что рос в соседнем палисаднике, но это было красиво! Приглушенные, глубокие цвета осени. Много листьев еще осталось зелеными, но среди них вдруг возникли желтые, оранжевые, красные и даже раскрашенные несколькими красками одновременно. Особенно живописно нарядился клен.
Вот в кленовых листьях Сергей как-то и нашел Дикому и семейству подарки. Сначала это был маленький резиновый шарик, потерянный кем-то из детей, а может быть мелкой собакой, а потом плюшевый мишка размером с мышонка. Потерявших было уже не найти, так что подарки достались котятам. Это были самые настоящие игрушки. Это были самые настоящие сокровища.
Так что дворник - хороший. А что от двери большой прозрачной гоняет, так и мама тоже туда не пускает. А хороший человек вполне может быть другом. Только он какой-то опять всеобщий друг, а Ботинки Дикий считал другом личным.
И было у него свое маленькое горе, когда мужчина перестал приходить.
Может принести ему нечего? Или подменял бабушек, пока те отдыхали? Да ну ее эту сметану и колбасу, просто пришел бы, просто погладил и рядом постоял минут десять. Больше и не надо.
Но он не пришел. Дикий был уже подростком, и его нос к тому времени накопил не малый багаж сведений о запахах мира и жизни. И людей. От бабушек, допустим, пахло старостью и добром. От кого-то ей веяло больше, от кого-то меньше, но все равно этот дух ощущался. От дворника пахло физической силой и жаждой жизни. В сравнении с бабусями. С запахом юности он был пока не знаком. Только один раз удалось поближе подойти к ребенку лет четырех, точнее ребенок к нему сам подошел. Так вот тут целый «букет» новых ароматов обрушился на маленький кошачий нос. Пока он пятился от протянутой ладошки поближе к маме, он учуял и радость, и удивление, и любопытство и много чего еще. Не все запомнил, но с что его удивило, так это то, что все эти эмоции показались ему родными и знакомыми. От Тошки, от Ласки, от Валета тоже исходила эта волна любопытства и радости частенько. Видимо и от него самого. Что ж, дети есть дети. И у котенка и малыша немало общего. Они оба считают мир прекрасным, они оба верят, что мама знает и может абсолютно все, их обоих удивляет и влечет все новое и интересное. Дикий опасался, пятился, но не убежал же. Потому что было любопытно и интересно. Но обе мамы быстро развели своих чад по разным направлениям. Одна взяла за руку и отвела в сторону другая фыркнула, чтобы котенок отошел сам.
Ботинки по его понятию, по запаху, по ощущениями были чуть старше Сергея. Но это не старый человек еще, если бабушек принимать за старых. Бабушки бывало и на день, и на неделю и даже насовсем пропадали. Это котик заметил, но их было много, чтобы грустить по каждой, во-вторых большинство все же возвращалось. А Ботинки - один такой. И вот теперь не приходит.
Котенок ждал каждый день. Вот сейчас, сейчас, когда явная сытость от завтрака уже уйдет, а сильный голод перед ужином еще не настанет, он и придет. С полдником!
Но не приходил. Как ни странно, куда мог деться тот, кого ждет каждый раз в середине дня полосатый котенок, догадался Дом. Только ж как он об этом расскажет? И от причины такой перемены Дом сам находился в некотором смятении и волнении.
За Аптекой, откуда был Васька родом, совсем близко к проезжей дороге стояли два дома.
Обычные типовые дома в 5 этажей. Только не в 4 подъезда, а в три. Чуть по другому проекту, чем большинство, построенные. Дому был хорошо виден один из них. Другой как раз загораживала аптека и пара высоких тополей.
И вот однажды дом заметил, что будто бы у соседа все больше пустых «глазниц». Штор как будто на окнах стало меньше. Это обычно верная примета ремонта. А уж если еще газеты на стекло – так точно, ремонт. Но что-то сразу многие ремонт затеяли одновременно.
И свет в этих окнах по вечерам перестал зажигаться. И это было тревожно.
Жители его собственных квартир частенько заводили теперь беседы про какую-то развязку дорожную, про какой-то сломили снос. И звучали даже предположения, что однажды весь квартал будут ломать, потому как «эта рухлядь свое отжила». Это он то рухлядь? Какой кошмар.
Как удар в спину от того, от кого и не ждал. Обнадеживало лишь то, что в пересудах этих жильцы делились знаниями, будто кирпичные дома оставят, сломают только те, что не из кирпича. Кто-то этому радовался, не желая покидать насиженное любимое место. И Дом радовался тоже. Кто-то колебался, не зная завидовать ли тем, кто получит новые квартиры или лучше не стоит. Были и такие кто открыто завидовал. Надо же повезло. Жили себе в хибарах, а тут раз и дорогу строят, раз и в новостройки поедут. Особенно переживали те, кто в свое время «выбил» себе по знакомству, по блату, как тогда говорили да и сейчас тоже, квартиру в кирпичном доме, вместо панельного и вот прогадал выходит. Но все таки большая часть жильцов хотела остаться в Доме. Бабушки так точно. Доживать свой век там, где живут, кто-то там с самой юности.
Дом все понимал, он не сердился. Новое, что бы то оно ни было - всегда приятно. Ему вот как-то кровлю новую сделали. Приятно. А трубы поменяли. Приятно. Что ж тут на людей обижаться.
И в душе он верил, что его перемены не коснуться. Только опасался, что построят бок о бок дома до небес, обзор и ему и квартирантам весь закроют. Солнышка не увидят, только чужие стены и окна. Знал он уже, что так бывает. А соседей до слез было жалко, если бы были у него эти слезы. Дружить дома друг с другом не дружили. Какая между домами дружба, если ты стоишь на одном месте немой и недвижимый? Деревья друг другу хоть листочками пошелестят, с птичками весточку может пошлют. А дом что. Даже подмигнуть светом в окошках он по своей воле не может, этим люди управляют.
Но если у него душа была, то и у других тоже. Как же им, должно быть, точно приговоренным, страшно. Смотрят на все, что происходит и думают - я следующий? Да и у него, у Дома, не было по сути никаких гарантий, что кирпичные не тронут. Если решат какую новую трассу провести, так тронут не задумываясь.
На самом же деле это была даже не еще не первая волна сноса ветхого жилья в городе, а лишь подготовка к строительству дорожной развязки в целях борьбы с дорожными пробками. И два стоящих у самой дороги здания, мешали этим планам. Никакая особая программа застройки и переселения этих мест не коснулась пока. Разве что теоретически. Поговаривали, писали, планировали, обещали, но как-то так на будущее, туманно, без сроков.
А вот эти два дома снесли быстро. За одну ночь оба.
Настолько быстро, что даже Дом оказался к такому быстрому повороту событий не готов. Несмотря на то, что целых две недели как эти собраться стояли совсем без света и даже без стекол в некоторых окнах. Дом не застал войны, он был моложе, но зрелище было грустным и пугающим. Как будто бы после авианалета. По-разному смотрели на эти пустые окна Дом и люди. Если люди, разглядывая открывшиеся теперь взору обои на стенах, чужие оставленные вещи и даже светильники у некоторых, размышляли о том, кто здесь жил, чем жил, как жил и в конце концов заканчивали свои раздумья на некой оптимистической ноте о светлом и новом будущем, то Дом этого оптимизма разделить не мог.
Он смотрел как дом, ставя себя не на место жильцов, а на место домов, стоящих теперь стоит пустыми и темными. Все эти обои в цветочек и в полосочку, эти оставленные людям на стенах картинки, рисунки, календари, этот сваленный по углам хлам и брошенные на балконах старые санки, лыжи или цветочные горшки – часть целой жизни.
И у этих вещей тоже, возможно, была душа. Их не взяли с собой, их оставили, бросили. Больше всего Дом переживал, что кто-то вот так взял и оставил в какой-то квартире старого кота или пса. В углу, как хлам. Чтобы не брать в новую жизнь, в новый дом «эту рухлядь». Но животинка не санки, не лыжи, не постер на стене. Они же живые. Дом уже готов был их приютить и заботиться. И понимал, что всех подвальных обитателей тех домов непременно придется приютить всем окрестным зданиями. Да он уже, собственно, и принял уже на постой двоих.
Уличные кошки смекалистые. Как только в доме свет и воду отключили, как только дом стал тихим и будто осиротевшим, они начали искать себе новый кров. Проверили квартиры пустущие – не то. Вот раньше бы, когда были там тепло и свет…Нет, не пойдет, в подвале и то теплее, потому что «окошки» меньше, дует не так.
Первые желтые листья и прохладные вечера - признак скорой осени и зимы. Новый дом нужен быстро. Так что разбрелись кто куда на поиски.
Дому достались брат с сестрой месяцев девяти-десяти. Точно такой же раскраски как Дикий. Только у Дикого глаз были больше ореховые, а у этих зеленые-зеленые, яркие такие глаза. И на грудке чуть белого, как мукой припорошили. Так парой вдвоем и пришли. Точно с одного помета. И мать таких взрослых в самостоятельную жизнь и отпустила. У нее уж небось новые дети.
Эти теперь сами по себе. Сначала пробиться они собрались вечером, когда смеркалось, но свет еще не дали, подселенцами к Рыжему и соседям.
Заглянули в темноту, а оттуда на них 6 пар «огоньков» светят. И шипение раздается. Дикий не очень понял, в чем переполох, но раз Рыжий и мамка зашипели, то тоже изо всех сил постарался. Братья подхватили. Ласка промолчала. Вот ведь какая…

Откуда гостям снаружи было знать, что 4 пары глаз из шести - всего лишь дети почти, что взрослых то там только двое, можно бороться за место. Да Дикий шипел так, как будто он огромный и большой. Даже Рыжий удивился, головой закрутил, кто ж там такой грозный.
Нет, пойдут попытают счастья вдоль дома. И поселилась парочка через подъезд. Дикий слышал недалекое шипение, и даже будто шум битвы. Но это уже его не касалось, у них все спокойно.
Бабушки, увидев новеньких поутру, пригорюнились. Опять самая помоечная раскраска. Да еще кот и кошка. Ой сколько же еще таких весной будет! И Дикого теперь точно они уже никуда не пристроят. Даже если каким чудом кто придет выбирать себе питомца и будет хотеть полосатого, так из этих новеньких и выберут. Белая грудка плюс, глаза уж больно ярко зеленые. И выбор имеется - кот или кошка. Ой, не везет Дикому. И им тоже не очень повезло с переселенцами. Там вроде они пушистую белую кошку встречали, вот лучше бы она прибилась, ее бы кому-нибудь предложили или котята от нее хоть пристраиваемыми бы рождались. А тут? Опять полосатые.
Но новенькие при всем при том оказались ласковыми и ручными. Еще один балл не в пользу осторожного Дикого. Что ж, пусть живут, что уж теперь поделаешь.
Надо сказать, что кошек в домах под снос было не так уж много. Вернее, рождалось то там котят как обычно - несколько семей за сезон, просто шоссе проходило уж слишком близко. Погибали матери, погибали дети и ничего с этим нельзя было поделать.
И вот в одну из ночей домов не стало. Раздался грохот и шум такой как гроза, но не гроза…
Как будто стучало что-то бам, бам, бам, а потом гремело и падало. А еще пыль в носы котам полетела. Вот так и сидели они в подвале, прижавшись друг к другу и чихая и кашляя, боясь нос, полный пыли наружу высунуть.
Такой чудной грозы не помнил ни Рыжий, ни Ласка, что уж о молодняке говорить. Утром вроде и шум почти стих, и пыль развеялась. Вылезли, осмотрелись. Будто бы все как всегда, сирень на месте, лавочка тоже, народ слегка сонный из подъездов выползает, но вроде как никто не боится, все смело идут, только головой крутят, смотрят куда-то. Но страха нет. Значит и они бояться не будут.
Боялся только Дом. Как увидал что лежат два собрата в руинах. Все смешалось в одну большую кучу мусора – и обои в цветочек и все остальное. Неужели эта вот груда мусора была целым домом? Неужели все эти раздробленные плиты когда то были потолком, полом, станами? Дом собрал всю свою волю как мог, чтобы не задрожать от нахлынувших чувств. Итак стекла в окнах ночью подрагивали, хватит своих пугать и трястись. Он просто стоял и молился. Чтобы там никого не было живого, когда ломали, никого, даже голубей. Дом понимал, если кто остался из домашних котов по глупости своей потерявшись или по подлости человеческой брошенный, так тот в квартире будет сидеть. Ждать, когда за ним хозяин вернется. Хоть бы таких не было. Или выскочить бы успели, а там он приютит.
А были ли или нет на самом деле, откуда было Дому знать. Своих котов, собак, хомячков, рыбок всех знал наперечет, а то ж чужие. Но хотел верить, что ни одна живая душа под этот слом не попала, кроме двух душ двух домов, что было, видимо, неизбежно. Что ж, умирают люди, умирают животные, умирают деревья, все однажды рождается и однажды умирает. Значит и дома тоже. Но жить Дому еще очень и очень хотелось. Нет, кирпичные ломать не станут, так же дома говорят.
Правда от этого тех, кто ночью закончил жизнь свою жалко ему было только больше.
Вот в одном из этих домов и обитал Степан. Это настоящее, человеческое, имя Батинок.
Степан Васильевич, точнее. Мало кто знал, что был он профессором физики и вовсе не таким уж одиноким и несчастным, как могло показаться со стороны. Просто слегка с чудинкой. Или не слегка… Его научные труды немало пользы людям принесли. Всю жизнь проработал в одном НИИ, да студентам преподавал.
Сейчас в его жизни остались только студенты и домашняя наука. О ней, о науке, он мог говорить часами. Мешала процессу только некая рассеянность и не организованность. Начнет одно дело, перескочит на другое. Часто такое бывает, когда мозг постоянно думает. Думаешь, думаешь, а потом оказывается, что зонт дома забыл, не тот портфель взял, шнурки на ботинках разные завязаны и так далее. Наука правила жизнью этого милого чудака. Ему не важно было, что ботинки уже виды видавшие, что брюки не глажены, пуговицы на плаще на честном слове держатся и очки на носу смешные.
Важно было ему что-то другое. Даже не люди. Он пробовал связать свою жизнь с несколькими женщинами, но они сильно ревновали к науке. И не без оснований.
Он даже пробовал стать как все, даже как-то про 8 марта не забыл и мимозу купил, но не очень то это помогло. Потому что он просто был не как все. И только мама это понимала и терпела до конца жизни своей, года четыре назад оставив гения своего на младшую сестру да племянников. Благо жили хоть в одном городе, но не вместе.
Бог дал ему особенный дар, в обмен на эту похожесть на большинство людей. Те, молодые умы, что зачитывались нынче его научными трудами никогда бы не поверили, что их автор вот этот простой, слегка потрепанный, слегка помятый не гладко выбритый мужичок со старомодной прической и старой фетровой шляпе. Да и все остальное в нем было какое-то старомодное. Даже манера говорить. Даже папиросы то курил из старых марок.
И Дикий не ошибся с возрастом. Профессору шестьдесят пять было. Не старик еще.
Почему же в его жизни появились эти кошки? И почему он не кормил тех, кто жил в его собственном доме. Кормил и тех. Когда шел на работу.
Оставлял утром овсянку и творог около подвала. Как мамы не стало, стал чаще всю жизнь их вспоминать, детство свое, юность. И когда-то, в юности нравилась ему девушка, что работала тут на стойке. Молодая, лет 17, рыжая и с веснушками. Жила в общежитии, вместе со всей бригадой.
Да, да, том самом, где после архив был, а сейчас клуб.
Он младше был, только-только в семьей в новый дом рядом приехал. Прыщавый очкастый чудной пацан лет четырнадцати с небольшим.. Да такая разве на него посмотрит? И про то, как физика помогает ей в работе она разве слушать будет? А стихи прочесть все равно не решится. Три года разницы в этом возрасте – это как пропасть. А тут еще и во всем остальном такие разные. Она заводная, бойкая, яркая. А он какой?
Вот и подходил к дому кирпичному после школы, к обеду, когда все девчата и пацаны со стройки собирались стайками во дворе и перекусывали, чем Бог послал. Валентина успехом пользовалась. Волосы огонь, улыбка светлая, а смех заразительный. Ей бы в кино сниматься!. Парни ей проходу не давали. Загорелые, мускулистый, взрослые такие.
Вот и стоял смотрел издалека, вздыхал. Тогда и посадки то были редкие едва до пояса, не схоронишься, чтобы поближе подобраться. Стоять столбом глупо как-то. Так что искал повод лишний раз мимо того дома пройти или дома, на строительстве которого Валя занята. За день раз пять пройдет. Только все равно не замечала она пацана. Так и уехала на другую стройку, о нем не зная.
Она уехала, остыли и чувства. Тем более что физика дама весьма тоже капризная, отвлекаться да страдать не позволит. Скоро уж в институт поступать, не до любви.
Время прошло, даже лицо в веснушках из памяти стерлось как будто, сохранилось лишь ощущение солнечности образа в целом. Но то теплое чувство, которое оставляет в душе первая в жизни любовь никуда не исчезло. Вот ведь парадокс. Редко у кого это первое чувство переходит в нечто серьезное, редко бывает взаимным и еще реже сохраняется на всю жизнь, но все вспоминают его с особым каким-то трепетом. Вот и Степан вспоминал. Так уж вышло, что на работу и обратно он на трамвае ездил, а не на автобусе, который по шоссе у дома проходил. И до трамвая путь пролегал как раз мимо кирпичных домов-близнецов. Как тут не остановишься и не вспомнишь?
Вот на обратном пути, после лекций, часа этак в четыре, в пятом и останавливался. Деревья теперь выросли большие, сирень распушилась, стой сколько хочешь, тебя и не заметят. Он и стоял, курил, вроде как будто ждет кого-то. И возвращалось то чувство неловкости будто опять он нескладный юней на всеобщем обозрении.
А тут кот из подвала вылез серый облезлый и к нему сам подошел. Это еще кот Жулик был, его Дикий живым не застал. Жуликом кота прозвали за его чрезвычайную вороватость. За нее и поплатился. Влез куда не следовало, получил на орехи, так и не оправился от наказания.
Попрошайка тоже был знатный. Жулик о ноги трется, а дать то ему и нечего! И вообще человек будто только сейчас заметил, что под домом тоже есть своя жизнь. И вроде он уже тут не просто так стоит, он с котом общается. Даже наклонился и почесал Жулика за ухом.
А на следующий день принес ему из институтской столовой угощение. И каждый раз стал приносить. Жулику и всем, кто хотел. Это был с одной стороны повод задержаться около дома, дарящего воспоминания, с другой стороны обмен энергией что ли. Уж он как ученый хорошо знал, что весь мир, все вокруг – это волны. Мама теперь его дома не ждет, зато вот Жулик каждый день встречает. Закон сохранения должно быть, работает.
Кошки даже к науке его не ревнуют, они даже не знают о ней. А ведь прыгают как, а крадутся!
Какие точные, выверенные, будто бы математически просчитанные движения. Студенты 4 курса так ему не просчитают траекторию, силу, направление, балбесы.
Природа создала то, над чем человек годами бьется и повторить не может…Этим кошки подкупали еще больше.
Бабушек профессор почему-то сторонился. Может маму они ему напоминали….Да и спали они почти все в это время - тихий час.
Как у буфетчицы тару первый раз попросил, она просто не могла не спросить что и как и чего это вдруг профессора стали еду с собой брать. Разведала, что коту…Что ж, он теперь один, это правильно делает. Да и себе бы взял не грех, куда ему готовить самому, он соль с сахаром перепутает. Сколько раз видали как в суп сахар сыпал, желая «подсолить»…
Стала сама уж собирать и хорошо упаковывать все для кота. У этого раззявы еще разольется все, если сам завяжет. Он и шнурки то завязать нормально не может, в наше то время в разных ходит.
Или может у студентов подглядел? У них такое тоже бывало, только шнурки то другие, яркие, новые, сразу понятно, что специально так сделано. Так что жалели повара да буфетчицы мужичка профессора, но пригреть на груди никто не хотел. Хлопот с ним, похоже, что с ребенком, даже больше.
В баночку с крышкой все укладывали ему, да еще в пакетик заворачивали. Только думали, что дома у мужчины кот, знали бы что подвальным куда бы больше собрали. А он не рассказывал. Мол коту это угощение и все. Как-то даже спросили, как кота мол твоего зовут, а профессор улыбнулся, головой покачал и пошел на выход, не ответив. Все как обычно. То скажет что в ответ, а то весь в себе, весь в атомах своих или что там у них, у физиков. Бывало и ответит что-то, когда вообще не спрашивали. Да не знал он что кота Жуликом кличут.
Сам кот не представился, а с бабушками общение сводилось разве что к приветствию друг друга и то не всякий день. Бабушка Серафима иногда Степана в окно видала, не спалось ей видать после обеда, вот ему кивнет, он ей в ответ. Типа, я не враг, я свой. Вот и все общение.
Вот так и своих жильцов подземелья стал замечать, и им утром кашу варить. Себе варит и им оставит.. Бывало убежит каша или пригорит, тогда сам творог кушал и кошкам его выносил.
Жулик больше всего сметану с сосисками в ней любил. Вот так и повелось, что ему он с работы это блюдо и таскал, другим тоже доставалось. Бабы в столовой хоть и на одного кота расчет делали, но щедро ему накладывали, с походом, как очень большому коту.
Потом Жулик пропал. Степан его искал даже, даже у Серафимы спросить про кота отважился. Никто не знал, где Жулик. Сначала побитый пришел, потом пропал вовсе.
Прикипел профессор к нему, может взять надо было домой. Только куда ему домой такая ответственность, если забывает поесть порой. И окно аж на пятом этаже забудет закрыть не сегодня, так завтра, и микросхемы кругом разные, приборы, провода, лампочки, датчики. Почти лаборатория на дому. Куда туда кота? Прыгнет, так или себя покалечит или весь эксперимент загубит, над которым неделю работал…
Наука правит жизнью и ничего тут уже не изменишь.
Вот только тогда и узнал, как кот пропал, что его Жуликом звали.
Хотел было больше не приходить, возвращаться другим путем, выходить на остановку раньше, но Дом будто сам звал его к себе. Вот и приходил. Только за ухом после Жулика никого не чесал. А тут вдруг котенок новый. И на Жулика не похож, тот серый, гладкий и ласковый. А этот полосатый и дичок похоже. Но рука однажды сама к маленькому ушку потянулась. Даже мысль этого от улицы спасти, взять снова где-то между формул и уравнений протиснулась. Но ясно было, что все это не самая удачная затея.
Будут так дружить. И дружили. Пока ордер на новую квартиру профессор не получил. На другой конец города заслали. Но ближе к институту оказалось. И к тетке ближе! Дом вроде как новый, а подвальные жильцы туда въехали раньше людей. Строители еще прикормили. Потому что во всем квартале, как и везде в городе, перенаселение. И каждая новостройка и котам жилье. Что ж, будет искать себе тут своего Жулика или Дикого.

А Дом, как же Дом? И как же воспоминания юности? Значит пора забыть, перевернуть страницу, оставить в прошлом. Может и занесет еще судьба в те края однажд. Занесла не судьба, а его обычная рассеянность. В тот день, думая над разговором с умным, подающим надежду пацаном с первого курса, он машинально сел на трамвай, машинально вышел на привычной остановке и почти на автопилоте до кирпичного дома дошел. Спохватился только, когда навстречу Дикий выбежал, радостно задрав хвост. Что это он? Где это он? Дом то теперь совсем по другому адресу.
Уж три недели как не был тут.
-Жив, курилка, улыбнулся коту Степан Васильевич. До этого он с котенком и не разговаривал никогда.
Дикий был счастлив. Потому что Ботинки жив, потому что он снова пришел.
Профессор же прослезился. Он видел эту неподдельную радость. Давно ему вот так искренне никто не радовался. Студенты любили его. Коллеги тоже уважали. Был он добр и строг, интересно рассказывал, часто на лекциях уходил далеко-далеко в сторону от темы и про случаи разные из жизни вспоминал, на конкретных примерах объяснял, просто о сложном.
Но все равно больше радости у учеников было, когда он не приходил на лекцию вовсе, чем когда входил в дверь и говорил свое обычное «Ну, что начнем?». Никто навстречу встречать не выбегал.
По болезни никогда занятий не пропускал. В шарф укутается, платками носовыми обложится, но все равно лекцию читает хриплым голосом.
А вот что однажды понедельник и воскресенье попутал – такое было. Или ко второй паре вместо первой приехал. В этом он и был весь, такой чудак.
Вот и теперь с чудоковатости своей и прибыл к Дикому в гости. Но надо бы теперь объясниться, надо другу дать понять, что забыть его не забудет, а расстаться придется. Он чесал за ухом и объяснял. Будто бы лекцию читал тихо вкрадчиво. Дикий понял не все, точнее сказать он почти ничего не понял. Но уловил важное. Ботинки больше не придут. Они больше, скорее всего, не свидятся. Это было маленькое котеночье горе. Первое в жизни его. С другой стороны Дикий был рад, что Ботинки жив и здоров, что не пропал совсем не понятно куда, как Васька и Дымка, ничего никому не сказав.
Он человек. Он пришел и сказал. Ничего, он поймет. Тут еще дворник есть. И мама рядом и вся семья.
Только почему-то, когда стоптанные ботинки потопали не в сторону аптеки, как раньше, а туда же, откуда пришли, обратно, маленькое сердечко котенка сжалось в комочек. На что он надеялся? Можно было бы сказать, будто бы мечтал иметь этого человека своим хозяином или жить у него в квартире, вечером составляя компанию. Нет, не мечтал. Потому что совершенно не представлял себе, кто такое хозяин и что такое квартира. Он просто подсознательно хотел быть кому-то нужным и дорогим больше, чем остальные. Мама любит детей одинаково всех, бабушки одинаково всех подопечных, а вот Ботинки выделяют его. А он Ботинки. Дружба ли это, любовь или просто привязанность двух в чем-то родственных душ кто знает. Может те самые волны, о которых так много ведал профессор были у них на одной частоте? Как знать.
Только котенок провожал удаляющуюся фигурку с новым, заполнившим его сердце чувством - чувством потери. Сколько таких потерь ждет еще впереди? А это был первый опыт.
Человеку было проще. Это не первое, далеко не первое прощание в его жизни. Прощался с родителями, расставался с друзьями, уходили подруги, каждый выпуск провожал студентов в большую жизнь, расстался с Жуликом, много было уже в жизни моментов, когда сжималось сердце и щемило в груди. С одной стороны свыкаешься, с другой - к такому привыкнуть невозможно. Обычно в такой момент сильно тянет курить. Что он и сделал. Закурил и пошел, не оглядываясь, к остановке. Он покидал не только маленького дикого котенка, он покидал Дом, он покидал сирень и тополя, он покидал место, где был юн, счастлив, полон планов и надежд. Так что еще вопрос кому было проще. Сбылись ли они, покидаемые мечты юности? Многие да. В чем-то он достиг куда больших успехов, чем ожидал тогда, прячась в низких кустах и наблюдая за рыжей девчонкой. Чему-то не суждено было сбыться. Своих детей не нажил, например. Зато было двое племянников. Шнурки дядьке не завязывали, брюки не гладили и за молоком на плите не следили, но приглядывали, не давали выпадать из реальности больше чем на пару дней. Так что все хорошо. И еще будет хорошо. На новом месте будет новая жизнь. Может даже открытие новое случится. Ведь теперь у него целая комната под лабораторию будет. Может надо было котенка то с собой забрать? За пазуху и с собой? Нет, никудышный из него опекун, сам видит.
А этаж теперь так и вовсе восьмой. Нет, не хозяин он для кота.
Так и ушел…

А Дикий и понятия не имел, что ему в жизни в чем-то не везет. Окрас не тот, дом не такой или еще в чем-нибудь. До этого момента. Сейчас вдруг зародилось чувство, похожее на сомнение. Потому что на его глазах скрывался за поворотом будто какой-то кусочек мозаики, фрагмент картины, составляющей целое его счастья. Но когда то его же не было, этого фрагмента совсем. И ярких красок улицы не было, и бабочек, и травы, и бабушек. Был только подвал с мамкой. И он же был тогда счастлив! Почему же так происходит? Почему в какой-то момент нам как будто перестает хватать того, чего казалось еще вчера было достаточно? Откуда же кошачий подросток мог знать ответ на столь серьезный вопрос. Да и профессор мог тоже не знать, несмотря, что профессор.

Автор:  Lansve [ 12 фев, Пн, 2018, 20:39 ]

Я так ждала, что Ботинки заберет Дикого

Автор:  Belka3676 [ 12 фев, Пн, 2018, 22:46 ]

Я тоже :(

Автор:  POCA [ 13 фев, Вт, 2018, 10:46 ]

Можно было и так.
Только тогда бы повесть стала рассказом. Еще не поздно вернуть профессора, который одумался, скучал, вернулся и взял.
Но это будет финал.
Или таки историю подольше?

Автор:  EVB695 [ 13 фев, Вт, 2018, 11:46 ]

По мнению ежика из тумана, надо "историю подольше". Не похож профессор на человека, способного на решительный поступок, который во многом изменил бы его жизнь....

Автор:  Lansve [ 13 фев, Вт, 2018, 13:59 ]

За профессором самим глаз да глаз нужен.
Пусть появятся Ботинки 2 в конце истории ;)

Автор:  МИВ [ 13 фев, Вт, 2018, 14:45 ]

Я тоже за продолжение подольше. Но конечно очень хочется, чтобы для Дикого когда-нибудь нашелся Человек!

Автор:  POCA [ 14 фев, Ср, 2018, 11:22 ]

Ну тогда продолжаем подольше....

Родня. Ласка. Валет

Изображение
С уходом Ботинок в жизни Дикого началась целая череда расставаний.
Как и надеялись бабушки, сентябрь – пора, когда можно пытаться найти дом хотя бы кому-то из подопечных, потому что подвал хоть и дом, но разве он настоящий?
Все возвращались из отпусков и кто-то справедливо полагал, что это удачное время завести питомца. Плюс ко всему те, кто внутренне был готов взять не только холеного малыша из настоящего, а не такого, в каком родилась Дымка, питомника, но и несчастного скитальца с улицы, понимали, испытывая особый прилив жалости, что впереди зима. Надо было чуть-чуть лишь напомнить, надавить и человек сделает выбор в пользу бездомных.
Еще один период, когда можно было рассчитывать на чудо – Новый Год и Рождество. В это время люди сами ждут чудес и подсознательно готовы их совершать. Вряд ли кто-то долгожданный подарок под елку любимой или ребенку, мечтающем о котейке, пойдет искать его по подвалам. Но вот если мечтаешь ты сам – у некоторых кис появлялся шанс. Но лишь у немногих. Иногда, кто-то весной и летом мог забрать красивого и ласкового кота «бабушке в деревню», если там вдруг возникала такая потребность, но потребность в кошках в деревнях возникала редко, так что бабушки на такой расклад никогда не уповали.
Пока осень, пока все вернулись, пока кому-то обещали котеночка «вот когда в школу пойдешь», надо действовать. И на самом деле получилось пристроить целых два малыша из помета, младше чем Дикий. Они были еще маленькие, и очаровательнее по этой причине. Дикий, как и положено по возрасту, выглядел слегка неуклюжим и угловатым, как частенько подростки и у людей.
Ну и все остальные его ровесники так же.
Этот сентябрь был уникальным по части обретения кошками хозяев. Потому как совершенно чудесным образом обрела хозяина маленькая хрупкая кошка из «квартиры» под четвертым подъездом.
Она единственная выжила из целого семейства котят, родившихся два года назад.
Заболели тогда они чем-то, гриппом должно быть, каким-то. Все глазки слиплись, из носа текло.
Одна вот только Муха и выжила. Только один глазик потеряла. Тогда тоже и деньги собирали, и в лечебницу носили, суетились бабушки насколько могли. Капли свои глазные в глазки капали… Но только одна Муха жива осталась.
Благо эпидемия тогда на весь Дом не перекинулась, как-то остановилось на одной «квартире». Кто-то из взрослых тоже посопливился, погрустил, но ничего, выстоял.
Оставшимся глазом Муха видела вроде нормально, да только вид у нее был теперь совсем непрезентабельный. Сама маленькая, недоросток, цвет как клочьями, где черный, где серый, хвост длинный и тонкий, уши большие для такой крохи. Да еще одноглазая. А так по характеру очень благодарная была кошка. Часто выходила к старушкам не просто поесть, а рядом посидеть, поласкаться, послушать, о чем таком они говорят.
Так вот однажды на родительскую субботу батюшка в местной церквушке сам разговор о кошках завел. Церквушка маленькая, построили ее всего лет пять как. Во многих районах такие возводить стали. Совсем небольшая, деревянная. Прихожан немного вместить могла, выходило что все свои, жители пары-тройки дворов. Зато батюшка всех в лицо знал. И сам стал всем как родной.
Оказалось, что ищет он на «работу» кота. Как известно кошки – животные, которым разрешается не только на территории храмов находиться, но даже внутри. Правда люди, которые нередко подбрасывают котят к воротам вряд ли даже знают об этом. Просто рассуждают, что верующие - люди добрые, набожные, все заповеди соблюдающие, никого не обидят. Действительно и добрые, и набожные. Только с таким наплывом «даря приносящих» справиться им не по силам. Ведь как помолиться и дорогу к Храму не помнят, а как кота под двери подсунуть – всегда пожалуйста. Да что говорить, бывает даже собственные прихожане таким вот делом не гнушаются. Так видимо понимают они заботу о тварях божьих. Но чаще в больших храмах или монастырях.
Здесь так не было. Слишком маленькая церквушка на виду у всего двора, чтобы всей этой «псевдоблаготворительностью» не пойманным и не осужденным можно было заняться. Из окрестных домов, коты разве что сами могли на территорию забегать. Но батюшка сам попросил – не кормить на территории храма никого, не приучать. Хотите пожертвовать еду обездоленным котам – положите в ящик за воротами, специально поставленный, бабушки придут, заберут и покормят там, где все кошки уже живут. Потому как целый прайд в храме нельзя допустить, неправильно это. Сам сколько раз лично в тот ящик гостинцы складывал.
Однако мыши, проныры, до того дошли, что свечи грызть начали. Да активно так, что никакого терпения.
Вот и понадобился в помощь, кот, один, да единственный, которого возьмут на постой и довольствие, за которым будет уход и забота.
Не домашнего же котенка на такую работу искать. Надо, чтобы уже опытный зверь. Бабушки сразу подумали о Рыжем. Вот уж кто подойдет! И собой красив, упитан, а мышелов отличный. Однако старушки из соседнего двора опередили, стали своего белого кота расхваливать, мол, он что ангел белокрылый так хорош. Так что не повезло Рыжему, не прошла его кандидатура.
И вот в этом во всем обсуждении одна из старушек сначала робко Муху попыталась предложить. Мол, убогая она какая-то. Сироты да убогие всегда под защитой церкви и Бога…
А мышей ловить умеет. Пожалел батюшка Муху, уж очень жалостливо про нее старушка рассказывала, хоть плач.
Сказал, ладно, приноси, возьму я вашу Муху себе домой, дети как раз вошли в возраст, когда пора им питомца, пусть учатся тому, что в жизни разные судьбы бывают с малых лет, и состраданию учатся, и милосердию. Батюшка совсем еще молодой был, но своих детишек уже двое, четерых и пяти лет, погодки.
Так вот Муха в семью попала, о которой и мечтать не могла. Чудо? Да не иначе. А Рыжий даже не узнал о том, что могла его жизнь измениться.
Белый кот, к слову, в церкви на самом деле освоился, как тут всегда и жил. Будто и правила поведения в таких местах знал. Нос на люди, тем более во время службы, не выказывал, мышей всех переловил, подход к каждому, кого хозяевами считал, нашел. Отъелся, распушился и стал на и правда на ангела чем-то похож, ангела с грустными, но при этом совсем не несчастными глазами. А если кому на глаза случайно внутри попадался, то такой смиренный вид делал, будто и правда молится о грехах своих, прощения вымаливает.

Поэтому в эту осень чудес больше бабушки-кормилицы и не ждали. Два котенка и Муха… - уже чудо.
Но тут к одной из них внучка приехала. И не просто так погостить, а жить. Приехала в институт поступать. Дочка бабушкина за военного замуж в свое время вышла, вот и скитались они по разным городам. В гости к друг другу ездили. Внучка – девочка хорошая, заботливая. Было у бабушки своих два пожилых кота – Сенька и Венька. Одному уж пятнадцатый год шел, второму двенадцать сравнялось. Оба из подвала и были все того же самого.
Обоих по удаче даже стерилизовала бабуля. Тогда, когда молодые уехали, особо тоскливо ей было….Вот котов с улицы принесла. Все равно непривычно одной. Посему пустила на постой к себе молодую женщину. Комната все равно пустует, помощь по хозяйству не лишней будет, так что скорее даже не за плату пустила, а так, за помощь небольшую и за компанию. А женщина доктором кошачьим оказалась, в город в поисках лучшей жизни приехала, как многие тогда. Когда на селе самая разруха случилась, фермы разрушались одна за одной, доктора такие никому не нужны стали.
Вот в городе счастье свое и искала. И ведь нашла! Любовь встретила, замуж вышла, от бабушки через год съехала. Но за этот год и ее двум котам жизнь без любовных страданий подарила, и кошкам других бабусь и даже в подвале всех, кого поймали, подлечили. В тот год даже котят пристраивать не пришлось, не народились. Только потом новые коты да новые кошки к Дому пришли, поняв, что тут не тесно живут и…и все началось сначала.
Но доброе дело точно тогда «жиличка», совершила большое. Может за это и счастьем женским была одарена свыше.
И вот теперь внучка на врача будет учиться, на доктора. Только детским врачом хочет быть.
Бабушка всегда мечтала, чтобы в их семье медики были. Дочку не уговорила, а тут внучка сама решила. Да такая умница, в школе отличница, все экзамены сдала, документы в институты сама подала. Хоть бы ее в этом городе приняли. Свое жилье, да и бабушка родная рядом - это ж такое подспорье. Квартира то все ж равно ей отойдет, любимице, рассуждала сама с собой бабушка.
Если тут учиться станет, так уже заведет друзей, с соседями со всеми знаться станет, и покинуть этот мир будет ей, бабушке, не страшно. А то ж только привыкнет где-то в другом городе, только обживется, и раз…сюда приезжать.
И вместе намного веселее, и ей когда укол поставит, не надо будет в поликлинике в очереди сидеть, и котов-старичков полечит, тоже какой укол может им уже нужен.
Бабушка была на седьмом небе от счастья, что внучка теперь у нее жить будет. Только бы приняли, только бы поступила. Приняли, поступила!
Старушка как будто помолодела даже, как будто морщинки на лице разгладились и спина распрямилась. Внученька рядом. Девочка хорошая, добрая.
И вот однажды эта девочка, обожающая и Сеньку и Веньку, вдруг заговорила о том, что своего котика хочет. Вот совсем личного. Чтобы он ее не второй «мамой» считал после бабушки, а своей самой-самой любимой.
Как тут не понять? Девочка она разумная, даже не по годам мудрая, вряд ли всех из подвала домой приведет, а вот один свой котик не помешает. Сеня и Веня пожилые уже, а ей рядом шустрого хочется, молодого, как она сама. Чтобы не спал весь день, как бабка с котами.
Было у бабушки искушение Дикого предложить, как одного из самых «нетоварных», но любовь к внучке пересилила. Надо ей кого-то покрасивше. Антошка. Тошка! Вот красотун настоящий. Рыженький, шустренький, не дичится, как брат и старших котов бояться не станет. А если он еще и Рыжего сын, на что все указывало, вырастет просто красавцем.
Давай бабушка внучке Тошку расхваливать. А та и говорит, что ты все уговариваешь и уговариваешь, пойдем смотреть уже вашего Тошку. И заберем сразу.
Вот они в воскресенье утром к завтраку и пошли. Кошки новую фигуру сразу приметили. Стали присматриваться. Кто-то даже не сразу к мискам пошел. Фигура молодая, стройная, молодостью от нее так и веет. Даже Дикий, который примкнул к тем, кто осторожничал, на расстоянии этот дух молодости и оптимизма уловил. Особенно оптимизма. Как будто осознал, что молодость – это когда от жизни ждешь многого и только хорошего, и когда в себя веришь, как никогда потом, когда самое все интересно и лучшее где-то впереди. Что ж, это ему импонировало.
Пока Тошка примерялся к мискам то справа, то слева, подсуетилась Ласка. Она без малейшей тени опасения пулей взлетела на плечо девушки и начала играть ее волосами.
Внучка как увидала такую бойкость и такое доверие, так влюбилась тут же и с первого взгляда!
Вот этого котенка она и возьмет.
-Да она ж кошка – подсказала бабушка. Ты же котика хотела.
-А мне все равно кого – мальчика или девочку было. Давай ее возьму, ну пожалуйста.
Бабушка было сначала напряглась, а потом вспомнила, что коты то дома к потомству у нее не способные и согласилась.
Ласка так и поехала домой на плече. Даже не подумала слезть и к своим побежать. Только смотрела на них задорным взглядам, ну что, эх вы, кто успел тот и съел. Да что ей переживать было? Из возраста, когда без мамки плохо и одиноко, она уже вышла, жить тут же станет, на втором этаже, еще за всеми и наблюдать можно. А хозяйка то у нее будет молодая красавица. Разве это не счастье? Что дома ее ждут два пенсионера, с которыми еще придется за кресло повоевать, она пока не знала, нос подсказал, что возможно будет не одна. Но это ж не ново.
Да это и не важно. Важно, что с людьми. Она будто рождена была для того, чтобы быть с людьми.
Наконец-то это кто-то понял.
И мать следом не побежала, и волнения не выказала, как обычно делают кошки, когда их детей кто-то в руки берет. Потому что это были уже не совсем дети, а почти-почти взрослые коты и кошки, скоро по полгода уже.
Так вечером спать на тужурке улеглись Тошка, Валет и Дикий. Без Ласки. Зачем эта дурочка с людьми куда-то добровольно пошла? Но она всегда была странная. Раз уж сама решила, так пусть.
Мать с детьми уже не спала вместе каждую ночь. Она то ложилась с ними, то переходила в один свободный угол, то в другой, показывая им, что эти места как бы свободны и возможно стоит перераспределиться. Но никто с тужурки первым уходить не хотел.
Казалось, что в этом составе и будут они зимовать.
Однако случилось еще одно чудо до первых серьезных морозов.
Та самая внучка, что забрала домой Ласку, сыграла судьбоносную роль и в жизни ее брата -Валета.
А Дикий как-то увидел довольную морду Ласки за стеклом на втором этаже. Вот тогда он впервые задумался о том, что может быть там, внутри, за этими окнами есть что-то хорошее? Уж больно морда у сестры была умиротворенная. Раньше он иногда котов в окнах замечал, но то ж не понятно, что за коты, а тут Ласка. Второй этаж высоковато, а на первом клуб этот…
Ладно потом где-нибудь в соседних домах вскарабкается к окну, разведает что там и как. Не очень то это пока и важно. Ласку вот на улице какой день не видно, выходит гулять может? Что ж тогда хорошего? Потом разберется….
Валет тоже жил себе поживал, никому там, за стеклом тоже не завидовал.

Та самая девушка, новая «мама» Ласки теперь, вливалась в жизнь большого города и веселую студенческую компанию. У нее, как у всех, были свои странички в социальных сетях. Она была активным участником различных форумов и сообществ. Медицинских, студенческих и с некоторых пор - кошачьих!
Теперь она владелица чудесной кошки Ласки. Она должна как можно больше узнать об уходе, кормлении, здоровье своей любимицы, подружиться с такими же владельцами котов и кошек, поделиться фотографиями, историями, впечатлениями.
И вот на одном из таких ресурсов ей попалось интересное объявление. Скорее даже письмо-история.
Молодые родители искали своей дочке котенка. Вот уж проблема! Котят кругом- видимо-невидимо, а ребенок любому будет рад.
Девочка только-только в первый класс пошла. Как раз тот самый случай, когда обещание «вот станешь взрослой, пойдешь в школу, тогда и котеночка заведем» настала пора исполнять.
И в чем трудность? Трудность оказалась там, где ее родители предвидеть никак не могли.
Дочка росла здоровенькая, послушная, умненькая, добрая. Только худенькая очень. С самого рождения ее почти невозможно было накормить. Клюнет, как птичка, и все. И еду разную готовили, и посуду красивую ей покупали и даже мультфильмы за едой включали, лишь бы хоть ложечку лишнюю еще дать. Как к доктору на осмотр придут, так тот начинает охать, какая худенькая, что кушать надо лучше.
Так лет до трех мучались. А потом как-то даже не в книжке детской, а в журнале одном стишок попался. Про котенка. Совсем детский стишок.

В нем были такие строчки.
Кошка черная как ночка.
Родила сынка в носочках.
Будто в саже весь от печки.
С белым на груди сердечком.
Это просто чудо-диво
Каким вышел сын красивым!

И дальше еще пара строк о котенке…

Понятно было, что про белое сердечко автор, кем бы он ни был, написал просто для рифмы.
Но малышка не только съела под стишок всю кашу, но и попросила прочитать его снова, снова, и снова. Что дало возможность добавить к меню целых две ложки тертого яблока.
Чудо!
Вот только не будешь же читать одно и то же три раза в день за завтраком, обедом и ужином.
Малышка на второй день уже выучила сама весь стишок.
Поэты из родителей, чтобы написать продолжение, оказались неважные. Оставалось одно – проза.
И каждый день начинался с новой истории про котенка в носочках и с сердечком. Как он жил-поживал, какие у него были приключения, как мышей учился ловить. Что только ни придумывали!
На следующий день уже мама и забудет, что насочиняла, так дочка поправит, напомнит, на чем остановились, так что приходилось выдумывать дальше. Тяжелее всего приходилось в семье бабушкам.
Потому что они вклинивались в процесс кормления эпизодически, что такое « давай дальше про котенка» представляли себе смутно. Естественно, что они, бабушки все путали, и внучка начинала им рассказывать сама, как надо и как дело было. Но это было не важно. Важно было успеть между ее репликами делать удивленное лицо, качать головой, аха, вставлять какую-то свою точку зрения и в этот момент попадать ложкой в рот.
Потом девочка научилась кушать сама, но при этом не забывала про своего любимого героя – черного котенка с белых носочках и сердечком. Мама даже сшила ей такого на день рождения.
И дала обещание обязательно завести, только когда пойдет в школу. То есть выходит, что когда история началась, то не то, что самого Валета, его мамы на свете не было…
Может где-то там, наверху, все предопределено заранее?
Сентябрь. Первый раз в первый класс. Букеты, банты, поздравления. Подарки. Родительские надежды и мечты…Эти мама и папа старались не давать девочке пустых обещаний по возможности, поэтому и отложили покупку так надолго. И теперь слово надо было сдержать.
Девочка не расхотела, не передумала, значит мечта настоящая.
Котенок, так котенок. Пусть будет котенок.

Только оказалось, что найти похожего на сшитую игрушку или дочкины рисунки невозможно.
Черно-белых котят очень много. Разных пород. И дорогих, и совсем бесплатных. Просто целый черно-белые отряд. Все милы и очаровательны. Но ни у кого нет сердечка на грудке. А если и есть белое пятнышко немного похожее, то носочков нет. А если вдруг все отыскалось, так вот оказия - это не мальчик, а девочка. А кошка сыночка в стишке тогда родила. И за столько лет повествования вся семья привыкла, что это котенок, который кот. Просмотрели даже взрослых котов в надежде, что дочка поверит будто малыш, как и она, вырос уже. И она бы поверила. Только на картинках, что родители показывали не тот оказывался герой…
А другого она не хочет. Ведь мама рассказывала (и тянул же кто-то тогда за язык), что котенок потерялся и везде искал по разным городам себе человеческую маму. Так проще было следовать сюжету. Сегодня приключения в одном городе, завтра в другом. Можно даже разную интересную при этом информацию про разные города дочке подать. А ей вот запомнилось самое важное – котенок ищет себе маму из людей.
Ничего не оставалось как привлечь всех любителей кошек в сети интернет к этому поиску. Помогите, выручайте, может видел кто, может встречал, может у кого такой котенок родился или в приюте живет.
Звонков было много. Каждый волонтер, каждый не равнодушный надеялся, что именно его маркизный котик обязательно подойдет. Но, увы.
Внучка даже поведала историю бабушке. Старушки не все в ладах с интернетом, зато всех окрестных котов знают и других бабушек. Так по цепочке может быть и найдется. Этот способ еще никогда не подводил, веками проверен.
-А чего искать то? – удивилась бабуля. Это ж наш Валет.
Валет был таким спокойным и вроде бы незаметным, что девушка его не выделила среди прочих. Сама кормить кошек не бегала. Бабушке со стипендии всегда еды для зверья покупала, но сама не ходила, некогда. У нее же учеба, друзья, плюс Ласка и два старичка…
А ведь и точно Валет. В тот же день было сделано фото и отправлено по указанному адресу. Кот. Все как надо. Молодой, но, увы, не маленький котенок.
И первоклашка тут же его опознала и согласилась, что должен же он был уже подрасти, пока маму искал.
Валета забрали домой на следующий день. Приехали все вместе, мама, папа, дочка. На просторной машине с новой переноской. Вот живет бедный котенок под домом, все маму ищет, шел, шел и в этот город, наконец, пришел. Все как мама или бабушка рассказывали.
А что Ловкая мама котенкина никто говорить не стал. И она сама даже виду не подала.
Валет был не таким ручным как Ласка, но котиком спокойным и к людям открытым.
Машина, переноска, все это его не могло не напугать и из-за сетки переноски глазенки на всех смотрели испуганные и растерянные. Бедняжка даже напрудил лужицу от страха из-за чего еще больше перепугался.
Но все знали, что все будет хорошо, а этот страх и эту поездку придется пережить ради будущего счастья. И хуже, чем в подвале бывает крайне редко, совсем уж когда непруха.
Потом на форуме любителей кошек появился дневник кота Уголька.
Так его в рассказах звали, к этому имени все давно привыкли. И Валет привык за неделю.
Раз черный и за печкой на свет появился Уголек…И тут не так уж важно было, что мамка не черная, и угол подвала – не печка. Счастливый угол – вот, что важно.
Зато юная хозяйка трепетно и терпеливо вела этот дневник. Сама. И ошибки иногда проскакивали и детскую наивность суждения было никуда не скрыть. И взрослые люди с интересом читали истории, сочиненные маленькой девочкой. С каждым новой историей приходит уверенность и опыт. Может из нее когда-то писательница вырастет. Время покажет. Но похвалить уже сейчас надо.
Так вот решилась судьба Ласки и Валета. А красавец Тошка, вопреки прогнозам и надеждам остался в подвале с братом, на счастливое устройство которого особо и не надеялся никто.

CATS-портал © 2002-2019
http://mau.ru/